хэнгэёкай - оборотни и иже с ними ^__^

[Shinsoo]

Кицунэ (Kitsune), Чернобурка, лис-оборотень

"— Чернобурка? Это лиса, что ли?
— Лиса... Девятихвостая. Оборотень. Тыщу лет прожила! Такое творила...
Не одна сотня мужиков по ее милости раньше срока окочурилась! ...Да и
то сказать: замки заперты, решетки целы, а Чернобурки нет! Кто виноват? ...
Я, что ли, ее стеречь должен?! Я только приказ об аресте оформлял! Вот,
грозятся устроить мне земное перерождение, чтоб я ее и ловил! А почему я?
Сексуальные преступления — это вообще не по моему ведомству!"

Г.Л.Олди "Мессия очищает диск"

В японском фольклоре эти животные обладают большими знаниями, длинной жизнью и магическими способностями. Главная среди них — способность принять форму человека; лиса, по преданиям, учится делать это по достижении определённого возраста (обычно сто лет, хотя в некоторых легендах — пятьдесят). Кицунэ обычно принимают облик обольстительной красавицы, симпатичной молодой девушки, но иногда оборачиваются и стариками. Надо отметить, что в японской мифологии произошло смешение коренных японских поверий, характеризовавших лису, как атрибут бога Инари (см например Легенду-"Лис -весовая гиря") и китайских считавших лис оборотнями родом близким к демонам

"Для обычной зоологии китайский лис не очень отличается от остальных, но это не так для зоологии фантастической. Статистика указывает, что продолжительность его жизни колеблется от восьмисот до тысячи лет. Считается, что это существо приносит несчастья и что каждая часть лисьего тела имеет волшебное назначение. Ему достаточно ударить хвостом об землю, чтобы вызвать пожар, он может предсказывать будущее и принимать образы стариков, или невинных юношей, или ученых. Он хитер, осторожен, скептичен. Находит удовлетворение в мелких хитростях и бурях. После смерти души людей переселяются в Лисов. Их норы находят неподалеку от кладбищ."

Способны принимать облик человека или завладевать его телом. В Японии известны китайские легенды о лисах, превращающихся в прекрасных девушек и совращающих юношей. Отличить в человеческом виде их можно по хвосту. Считаются зримым воплощением Инари и почитаются в качестве его посланцев (цукаи). Как и тануки, лисам ставят статуи, особенно их много у святилищ Инари.

В японском фольклоре эти животные обладают большими знаниями, длинной жизнью и магическими способностями. Главная среди них — способность принять форму человека; лиса, по преданиям, учится делать это по достижении определённого возраста (обычно сто лет, хотя в некоторых легендах — пятьдесят). Кицунэ обычно принимают облик обольстительной красавицы, симпатичной молодой девушки, но иногда оборачиваются и стариками. Надо отметить, что в японской мифологии произошло смешение коренных японских поверий, характеризовавших лису, как атрибут бога Инари (см например Легенду-"Лис -весовая гиря") и китайских считавших лис оборотнями родом близким к демонам

Другие возможности, обычно приписываемые кицунэ, включают способность вселяться в чужие тела, выдыхать или иначе создавать огонь, появляться в чужих снах, и способность создавать иллюзии столь сложные, что они почти неотличимы от действительности. Некоторые из сказаний заходят дальше, говоря о кицунэ со способностями искривлять пространство и время, сводить людей с ума, или принимать такие нечеловеческие или фантастические формы, как деревья неописуемой высоты или вторая луна в небе. Изредка кицунэ приписывают характеристики, напоминающие вампиров: они питаются жизненной или духовной силой людей, с которыми вступают в контакт. Иногда кицунэ описывают охраняющими круглый или грушевидный объект (хоси но тама, то есть «звёздный шар»); утверждается, что завладевший этим шаром может заставить кицунэ помогать себе; одна из теорий утверждает, что кицунэ «запасают» часть своей магии в этом шаре после превращения. Кицунэ обязаны сдерживать свои обещания, иначе им придётся понести наказание в виде снижения своего ранга или уровня силы.

Кицунэ связаны как с синтоистскими, так и с буддийскими верованиями. В синто кицунэ ассоциируются с Инари, божеством-покровите­лем рисовых полей и предпринимательства­. Изначально лисы были посланниками (цукай) этого божества, но сейчас разница между ними настолько размылась, что Инари сам иногда изображается в виде лисы. В буддизме они получили известность благодаря популярной в IX—X веках в Японии школе тайного буддизма Сингон, одно из главных божеств которого, Дакини, изображалось ездящим по небу верхом на лисе.

В фольклоре кицунэ — это разновидность ёкая, то есть демона. В данном контексте слово «кицунэ» часто переводят как «лисий дух». Однако это не обязательно означает, что они не являются живыми существами или являются чем-то другим, нежели лисами. Слово «дух» в данном случае используется в восточном смысле, отражая состояние знания или озарения. Любая лисица, которая прожила достаточно долго, таким образом, может стать «лисьим ду хом». Существуют два основных вида кицунэ: мёбу, или божественная лисица, часто ассоциируемая с Инари, и ногицунэ, или дикая лисица (дословно «полевая лисица»), часто, но не всегда, описываемая как злая, имеющая злой умысел.

У кицунэ может быть до девяти хвостов. В целом, считается, что чем старше и сильнее лиса, тем больше у неё хвостов. Некоторые источники утверждают даже, что кицунэ отращивает дополнительный хвост каждые сотню или тысячу лет своей жизни. Однако, лисы, встречающиеся в сказках, почти всегда обладают одним, пятью, или девятью хвостами.

Когда кицунэ получают девять хвостов, их мех становится серебристым, белым, или золотым. Эти кюби но кицунэ («девятихвостые лисицы») получает силу бесконечной проницательности. Похожим образом в Корее говорится, что лиса, прожившая тысячу лет, превращается в кумихо (дословно «девятихвостая лисица»), но корейская лиса всегда изображается злой, в отличие от японской лисы, которая может быть как благожелательной так и недоброжелательной.­ В китайском фольклоре также есть «лисьи ду хи» во многом схожие с кицунэ, включая возможность девяти хвостов.

В некоторых историях кицунэ испытывают сложности с прятанием своего хвоста в человеческом обличье (обычно лисы в таких историях имеют всего один хвост, что может быть указанием на слабость и неопытность лисы). Внимательный герой может разоблачить обернувшуюся человеком пьяную или неосторожную лису, разглядев сквозь одежду её хвост.

Одной из знаменитых Кицунэ также является великий дух-хранитель Кюби. Это дух-хранитель и защитник, помогающий юным «заблудшим» душам на их пути в текущей инкарнации. Кюби обычно остаётся ненадолго, лишь на несколько дней, но в случае привязанности к одной душе, может сопровождать её годами. Это редкий тип кицунэ, награждающий нескольких счастливчиков своим присутствием и помощью.

В японском фольклоре кицунэ часто описываются обманщиками, иногда при этом очень злыми. Кицунэ-обманщик используют свои магические силы для шалостей: те, что показываются в благожелательном свете, стремятся выбирать своими целями слишком гордых самураев, жадных купцов и хвастливых людей, в то время как более жестокие кицунэ стремятся мучить бедных торговцев, фермеров и буддийских монахов.

Ещё кицунэ часто описывают как любовниц. В подобных историях обычно присутствует юный мужчина и кицунэ, принявшая вид женщины. Иногда кицунэ приписывается роль соблазнительницы, но часто подобные истории скорее романтические. В таких историях юный мужчина обычно женится на красавице (не зная, что это лиса) и придаёт большое значение её преданности. Во многих таких историях присутствует трагический элемент: они заканчиваются обнаружением лисьей сущности, после чего кицунэ должна покинуть своего мужа.

Самая старая из известных историй о жёнах-лисицах, которая даёт фольклорную этимологию слова "кицунэ", в этом смысле является исключением. Здесь лиса принимает вид женщины и выходит замуж за мужчину, после чего эти двое, проведя нескольких счастливых лет вместе, заводят нескольких детей. Её лисья сущность неожиданно открывается, когда в присутствии многих свидетелей она пугается собаки, и, чтобы спрятаться, принимает свой истинный облик. Кицунэ готовится уйти из дома, но муж останавливает её, говоря: «Теперь, когда мы были несколько лет вместе и ты дала мне нескольких детей, я не могу просто забыть тебя. Пожалуйста, пойдём и поспим». Лиса соглашается, и с тех пор возвращается к своему мужу каждую ночь в образе женщины, уходя наутро в образе лисы. После этого её стали называть кицунэ — потому что в классическом японском кицу-нэ означает «пойдём и поспим», в то время как ки-цунэ означает «всегда приходящая».

Потомству браков между людьми и кицунэ обычно приписывают особенные физические и/или сверхъестественные свойства. Конкретная природа этих свойств, однако, сильно меняется от одного источника к другому. Среди тех, у кого, как считалось, есть подобные экстраординарные возможности — известный оммёдзи Абэ но Сэймэй, который был ханъё (полудемоном), сыном человека и кицунэ.

"Виды" и названия кицунэ:

"Виды" и названия кицунэ:

Бакемоно-Кицунэ — волшебные или демонические лисы, такие, как Рейко, Кико или Корио, то есть какой-то вид нематериальной лисы.

Бьякко — "белая лиса", очень хорошее предзнаменование, обычно имеет знак служения Инари и выступает посланником Богов.

Генко — "чёрная лиса". Обычно — добрый знак.

Йако или Йакан — практически любая лиса, то же самое, что и Кицунэ.

Кико — "спиритическая лиса", разновидность Рейко.

Корио — "преследующая лиса", разновидность Рейко.

Куко или Куюко (в смысле «у» с призвуком «ю») — "воздушная лиса", крайне плохая и вредная. Заминает равное с Тенгу место в пантеоне.

Ногицунэ — "дикая лиса", в то же время используется, чтобы различать "хороших" и "плохих" лис. Иногда японцы используют "Кицунэ", чтобы назвать хорошего лиса-посланника от Инари и "Ногицунэ" — лис, совершающих проказы и хитрящих с людьми. Тем не менее, это не настоящий демон, а скорее озорник, шутник и трикстер. По поведению напоминают Локи из скандинавской мифологии.

Рейко — "призрачная лиса", иногда не находится на стороне Зла, но определённо нехорошая.

Тенко — "божественная лиса". Кицунэ, достигший возраста 1000 лет. Обычно у них 9 хвостов (и иногда — золотая шкурка), но каждый из них или очень "плох", или благожелателен и мудр, как посланник Инари.

Шакко — "красная лиса". Может быть как на стороне Добра, так и на стороне Зла, то же самое, что и Кицунэ.

Слово о лисице и ее сыне (Higaki-no go)

Слово о лисице и ее сыне

В давние времена, в правление государя Киммэй [при жизни его звали Амакуни Осихаруки Пиронипа, и он управлял страной из дворца Канадаси, что в Сикисима], некий муж из уезда Оно провинции Мина вскочил на коня и отправился искать пригожую невесту. В широком поле повстречалась ему красивая девушка. С готовностью она подошла к нему. Он же подмигнул ей и спросил: "Куда путь держишь, девица?" Та отвечала: "Я ищу доброго мужа". И еще он сказал: "Хочешь стать моей женой?" Она ответила: "Да, хочу". Он отвез ее в свой дом, они поженились и стали жить.

Прошло немного времени, жена забеременела и родила сына. Тогда же, пятнадцатого дня двенадцатой луны, ощенилась и их собака. Завидев хозяйку, щенок всегда злобно смотрел на нее, свирепел и обнажал клыки. Хозяйка испугалась и велела мужу: "Забей собаку до смерти". Но он жалел ее и не убивал.

Во второй или третьей луне, когда собирался ежегодный налог рисом, хозяйка пошла в сарай, где женщины толкли рис в ступках, чтобы накормить их. Щенок залаял на хозяйку и погнался за ней, норовя укусить. От страха и ужаса она обернулась лисицей и вспрыгнула на изгородь. Увидев это, хозяин сказал: "Между мной и тобой был рожден сын и потому не смогу забыть тебя. Приходи почаще и спи со мной". Она так и делала – приходила и спала с ним. Поэтому ее и назвали Кицунэ.
Однажды она пришла в алой юбке и была прекрасна. Когда она уже надела юбку и собиралась уходить, он посмотрел на нее и пропел песню любви:

Я
Полон любви
После
Минуты свидания.
Она ушла.

Потому-то муж и нарек их сына именем Кицунэ. После пожалования ранга, его стали называть Кицунэ-но Атаэ. Сын был очень силен и бегал быстро – как птица летает. Род Кицунэ-но Атаэ берет начало с этих пор.


Это первое японское упоминание о лисах-оборотнях (Нихон Рё:ики – Японские легенды о чудесах, Свиток 1, Глава 2). Оно относится к 822 году. Собственно, с тех пор в японских представлениях о них мало что изменилось. Впрочем, разберем по порядку…

Автор этих строк верит, что появлением лис-оборотней Япония обязана китайскому влиянию. Собственно, в тех самых Нихон Рёики едва не половина историй – украдены из китайских сборников подобной тематики. Почему в наш обиход кицунэ вошли гораздо прочнее, чем господа Ху блистательного Ляо Чжая – загадка для меня. Возможно, дело в воздействии японского кино, возможно – в переводах Веры Марковой, которая настолько хорошо переложила японские сказки на русский, что мы впитываем их едва ли не с молоком матери. А может быть, к этому приложили руку братья Стругацкие – я, по крайней мере, впервые узнала о кицунэ из комментария к "Понедельнику…"

Здесь, пожалуй, следует сказать несколько слов о дальневосточных оборотнях в целом. Лисы среди них – не единственные, хотя, пожалуй, и самые яркие представители. В японской низшей мифологии чаще всего встречаются оборотни четырех видов: барсуки, лисицы, кошки и мыши. Из них у первых двух прослеживаются четкие параллели с китайскими аналогами – впрочем, трудно сказать, какая часть поверий была непосредственно принесена в Японию переселенцами с континента V-VII веков н.э., а какая – заимствована через литературу на протяжении следующего тысячелетия. Однако отношение к ним у японцев и китайцев весьма отличалось – и здесь мне придется для удобства разделить дальневосточных оборотней на несколько групп. (Данная классификация ни в коем случае не претендует на научность.)
a) Оборотни-убийцы. Единственная разновидность, знакомая европейскому фольклору. Такое существо может прикрываться сколь угодно благими намерениями, но в конце концов всегда губит человека, который с ним связан – путем физического уничтожения или выпивая жизненные силы. Лисы в этой группе встречаются редко, зато частый персонаж подобных историй – женщина-змея.
b) Оборотни-проказники. Персонажи скорее сказок и быличек, чем мифов и высокой литературы. Именно в этот незавидный статус были в конце концов низведены японские лисы и барсуки. Но я все же надеюсь порадовать вас некоторыми рассказами об их похождениях.
c) Оборотни-личности. Самый интересный класс. Разумеется, наша Хигаки-сан относится к нему. Как и древняя лисица из эпиграфа. Как и китайские куртизанки. О них и поговорим.

Естественная продолжительность жизни лисы-оборотня очень велика – что-то около 900 лет в японской традиции, в китайской, похоже, бывает и меньше, но в любом случае дольше, чем у человека. Характер может быть самый разный, как и у людей, но в конфуцианском обществе особенно заметна некоторая их фривольность:

С этих пор Инь [лучший друг главного героя истории – прим. Миранды] стал щедро посылать красавице Жэнь все, в чем она нуждалась: топливо, зерно и мясо. Когда она выходила из дому, Инь нередко сопровождал ее на лошади, в экипаже или пешком, и она никогда не противилась. Эти ежедневные прогулки были для него великой радостью. Вскоре их связала тесная дружба. Жэнь дарила ему все, кроме любовных утех. (Шэнь Цзицзи (династия Тан), "Женщина-оборотень")

Где еще вы видали в Китае такие свободные нравы? И при этом лиса хранит верность своему первому избраннику, хотя тот гораздо менее привлекателен, чем повеса Инь. Итак, лисы бывают верными женами, хотя позволяют себе очень многое. Столь многое, что с появлением чжусианства им начинают отказывать в основных человеческих чувствах (то есть, прежде всего, в чувстве долга), лисы объявляются развратницами и опасными демонами – путь в приличное китайское общество им отныне заказан. Да и в любом случае связь человека с лисой редко бывает долгой. Иногда мужчина начинает болеть и чахнуть, не в силах выдержать сожительство с духом, иногда женщина трагически погибает (вот и красавицу Жэнь загрызла собака), а чаще всего лиса просто неожиданно объявляет, что срок ее жизни с этим человеком истек и она должна вернуться в горы.

Волшебные свойства лис из разных историй не поддаются перечислению. Они могут дарить сокровища – как волшебные (что особенно характерно для Японии), так и просто крупные суммы денег – а могут и разорять. Могут предсказывать будущее и насылать миражи. Иногда лиса оказывается чем-то вроде бесплотного духа, способного вселиться в тяжело больного или находящегося в смятении человека. А впрочем, что я – читайте Пу Сунлина (хотя бы вот здесь).

Очарованию лисы способны противиться немногие (разве что старые даосы). Лис-мужчина – изысканный собеседник, глубокий ученый и добрый друг. Любовник лисы-женщины вряд ли когда-нибудь ее забудет, ибо кроме красоты она наделена невероятными безднами женской мудрости. Особенно показательна в этом плане история из "Двенадцати башен" Ли Юя (всем очень советую прочесть эту книгу!) о советах лисицы, как отвадить мужа от наложницы и вернуть его привязанность законной жене. Заметьте, никаких чар, сплошная головология!

Лисьи семьи весьма обширны – если ваш друг наслаждается обществом кицунэ, а вам завидно, она всегда сможет познакомить вас с одной из своих многочисленных сестриц, кузин или тетушек. На лисов-мужчин (ведь не только случайными связями оборотни продолжают свой род) можно положиться и в торговых делах, и в вопросах карьеры. Но… это все Китай.

Японский лис – фигура более значительная. Вспомним хотя бы бога Инари – того самого, которому приносят жертвы в праздник урожая. Нигде не смогла я найти объяснения, почему именно лис связан с рисом (хм… китайский акцент, может быть?). Но в любом случае и зооморфное божество национального масштаба, и местные ками – горные духи (в одной сказке торговцу рисовыми колобками помогал лис-невидимка), зачастую злокозненные, – являются чем-то большим, чем просто демонические создания, они слишком крепко привязаны к земле, чтобы не обладать всей ее силой.

И напоследок – чтобы не застрять в этом торжественном настроении – пара историй про лис-проказниц.

Одна из историй рассказывает о том, как лиса любила морочить путникам голову, сидя по ночам на ветке и притворяясь луной. Как найти дорогу, если светила показывают не туда? Наконец, нашелся один хитрец, который, увидев фальшивую луну, начал восхищаться. "Эта луна, – дескать, – гораздо лучше настоящей. И полнее, и ярче". Лиса и рада стараться. "Вот только очень уж низко висит. Нет, не так, левее, еще, еще". Лиса вытянулась во весь рост – да и сорвалась с ветки. Опозоренная, убежала она в чащу – и больше ее с тех пор никто не видел.

честно стыренное от сюда

И еще одна интересная статья " Беседа о лисьих проделках"

PS: сюда постепенно в коvменты буду складывать найденные мной легенды об хитрых оборотнях-лисах ^__^

@музыка: Black Lagoon OST

@настроение: довльное

@темы: ссылки, Япония, мифология, мифы, легенды, честно потыренное, хэнгэёкай

Comments

[Shinsoo]

Случилось это давным-давно. Стояла среди гор маленькая деревушка. Тихо и спокойно жили там люди. Только стали вдруг поговаривать, что поселилась на перевале лиса-оборотень и людей морочит. Думали-думали жители деревни, что им делать, и решили на перевал отправиться - посмотреть, вправду ли лиса там живет. Взяли они фонари и пошли в горы, да прежде договорились: кто лису приметит, фонарем знак подаст.

Лиса-брадобрей с горного перевала

Случилось это давным-давно. Стояла среди гор маленькая деревушка. Тихо и спокойно жили там люди. Только стали вдруг поговаривать, что поселилась на перевале лиса-оборотень и людей морочит. Думали-думали жители деревни, что им делать, и решили на перевал отправиться - посмотреть, вправду ли лиса там живет. Взяли они фонари и пошли в горы, да прежде договорились: кто лису приметит, фонарем знак подаст.
Жил в той деревне один парень. Звали его Гонсукэ. Вот идет Гонсукэ и думает: "Эх, хорошо бы мне ту лису увидеть! Уж я-то ее бы одурачил!"
А тем временем все по лесу разбрелись. Остался Гонсукэ один, за деревом спрятался и стал ждать. Вдруг видит: кусты зашевелились, и лиса из зарослей выходит. Заметался Гонсукэ, словно воздушный змей в небе, - как бы лисе на глаза не попасться!
А лиса в его сторону и не смотрит. Присела она под большим деревом, что у самой дороги росло - отдыхает. Посидела-посидела, а потом - давай с дерева листья рвать, да на голову себе сыпать. Не успел Гонсукэ и ахнуть, как превратилась лиса в красивую девушку с волосами до пят. Наклонилась девушка, собрала с земли сочные плоды, подняла руку над головой и - засверкал у нее в волосах чудесный гребень.
Смотрит Гонсукэ на лису, дивится.
"Ну и повезло же мне, - думает. - Не каждый день увидишь, как лиса к своим плутовским забавам готовится".
Сорвала тут девушка-лиса пучок сухой травы да себя им по спине ударила. Глядь - а это уж и не солома вовсе, а младенец! Огляделась лиса вокруг и прямо к дереву-фуки направилась. Листья с него стряхнула, и обратились они в зеленое покрывало. Завернула лиса в него младенца и на спину себе посадила. Смотрит Гонсукэ на лисьи превращения, глазам своим не верит.Вышла лиса на горную тропинку. Видит - на дороге конский навоз валяется. Провела она рукой, и появились на том месте сладкие рисовые лепешки. Взяла лиса листья прицветника - стали они узелком для гостинцев; завернула в них лепешки и по тропинке к деревне спускаться стала. Идет девушка по лесу, а Гонсукэ за ней тихо-тихо крадется. Шли они, шли и подошли, наконец, к большому дому.
Стукнула лиса в дверь раз, стукнула другой и говорит:
- Это я пришла, дочка ваша! Отоприте дверь!
- Ох, доченька! Заждались тебя совсем, - услышал Гонсукэ голоса из-за двери. Видит - на пороге старик со старухой стоят.
Испугался Гонсукэ не на шутку:
"Вот хитрая бестия! - думает. - В старикову дочку обратилась и теперь морочить их будет! А старикам-то и невдомек, что лиса это!".
Ворвался он в дом, да как закричит:
- Гоните ее, гоните! Я - Гонсукэ из деревни, что под самой горой! Эй, старик, не дочка это твоя, а лиса-оборотень! Я сам видел! Берегись - обманет она тебя!
Подскочил Гонсукэ к девушке, да крепко-накрепко за волосы схватил.
- Эй, парень, не тронь дочку нашу! - накинулся на него старик. - Никакая это не лиса!
- Да нет же, - не унимался Гон-сукэ, - лиса это! Я сам в горах видел, как она в девушку превратилась. И не младенец у нее за спиной, а пучок сухой травы! А сладкие лепешки в узелке - из конского навоза!
- Ты, негодный, в дом чужой врываешься, да еще и глупость всякую несешь! - вконец рассердился старик.
- Да не вру я, не вру! - чуть не заплакал от досады Гонсукэ. - Ну, не верите - проверьте! Подпалите ей подол платья - коли прав я, она тот-час в лису обернется!
- А что, может, и впрямь огнем ее испытать? - обратился старик к своей старухе.
Взял он из очага головешку, да к дочкиному подолу поднес. Заплакала девушка, запричитала:
- Какая же, какая же я лиса? А искорки уж по платью побежали. Вспыхнула девушка и в тот же миг умерла.
- Что ты наделал! - закричал старик. - Дочку нашу страшной смертью погубил! Что теперь нам, старым, делать, как жить?!
Залилась старуха слезами горькими. Побледнел Гонсукэ, а потом тоже заплакал:
- Я ведь и вправду думал, что лиса это. Спасти вас хотел!
Вот свдят они втроем, слезы льют. Вдруг слышат - по деревне монах идет, сутру читает. Бросился старик к монаху:
- Господин монах, - стал просить он, - в дом мой зайдите. Беда у меня случилась.
Согласился монах, в дом вошел. Рассказали ему старики обо всем. Выслушал монах, а потом и говорит Гонсукэ:
- Дурной поступок ты совершил - дочь старикову убил. Должно теперь тебе монахом стать - так закон велит. Возьму тебя к себе в ученики, и будешь ты молиться духу усопшей, прощение вымаливать.
Сказал так и к старикам обернулся:
- Не горюйте, старики, - говорит, - была дочка ваша доброй и ласковой, потому и на небесах покой обретет. Научу я Гонсукэ уму-разуму. Отслужит он по девушке заупокойную, душа ее счастьем и наполнится.
Усадил монах Гонсукэ посреди комнаты, молитву прочитал, а потом и голову брить начал. И спереди сбрил волосы, и сзади. Стала голова на большой шар похожа.
- Делайте, господин монах, все, что положено, - говорит Гонсукэ смиренно. - Надо мне вину свою искупить.
Закрыл он глаза, сидит, голову наклонив. Вдруг слышит чей-то голос:
- Эй, Гонсукэ, что с тобой случилось? Кто тебе голову обрил? Уж не лиса ли?
- Какое там! - отвечает Гонсукэ. - Совершил я дурной поступок, вот и пришлось мне в ученики к монаху идти.
Раздался тут в ответ громкий смех. Очнулся Гонсукэ, голову поднял. Видит - стоят вокруг деревенские парни, со смеху покатываются. Огляделся он вокруг: нет старика, нет стару-хи, да и монаха тоже нет. Лежит перед ним лишь куча конского навоза, да фонарь у самых ног валяется.
- Обморочила! - только и смог выкрикнуть Гонсукэ. Схватился он руками за голову - а она-то бритая! Ни одного волоска лиса-оборотень не оставила!

Вот такую историю сказывают!

принесла лиса эту историю из этих гор

[Ero-Sennin]

Shinsoo
Спасибо за инфу, давно искал нормальную статейку про кицуне.)
А у тебя случайно нет ничего про шинигами?

[Shinsoo]

Ero-Sennin да не зачто. ^__^
инфа еще будет собиратся и дополнятся. Нет, про синигами пока еще не глядела, пока оборотней разгребаю: много их разных.

[Ero-Sennin]

Shinsoo

пока оборотней разгребаю: много их разных.

О да, разных и интересных. После Триплексоголика я припал на мифологию.)

[Shinsoo]

Начало:

11.11.2008 в 02:21

Пишет  пестерева:

Хорошо быть лисой. Особенно китайской. Встретишься с человеком в чистом весеннем поле (бежала по черной пашне, тявкала, искала мышь), а человек посмотрит в твои синие равнодушные глазки, на два твоих колдовских хвоста (а третий растет), слезет с коня и говорит: — Хочешь со мной жить?

I.
Хорошо быть лисой. Особенно китайской. Встретишься с человеком в чистом весеннем поле (бежала по черной пашне, тявкала, искала мышь), а человек посмотрит в твои синие равнодушные глазки, на два твоих колдовских хвоста (а третий растет), слезет с коня и говорит: — Хочешь со мной жить?

Сидишь на попе в жирной апрельской земле, лижешь свой первый хвост и отвечаешь: «Нет».

Но человек не слышит «нет» (такая его человечья доля, такое твое лисье проклятье). Жаворонок вьется в небе, свиристит. Мышь под землей скребет. Трава беззвучно растет. Каждому свое. Человек всегда слышит «да». Смотрит на тебя как на свою собственность и не видит: ни первый хвост, ни второй, ни третий, который уже растет, ни морду в усах.

— Значит, будешь жить со мной? — говорит.

— Значит, буду, — отвечаешь уже, как смирился.

И вот уже везут тебя домой.

Матушка, матушка, что во поле пыльно,
Сударыня-матушка, что во поле пыльно.

А то и пыльно, что три хвоста дорогу метут.

II.
«...достигнув пятидесяти лет, лиса может превращаться в человека; в сто лет — обретает способность узнавать, что делается за тысячу ли от нее; в тысячу лет — способность общаться с Небесами. Справиться с такой лисой человеку не под силу. Нрав же у нее непостоянный, превращения бесконечны, и обольщать она умеет... <...> ...собираясь превратиться в женщину, лиса берет теменную кость умершей женщины; если же лис желает превратиться в мужчину, он берет такую же кость, но мужскую. Возложив эту кость себе на макушку, они принимаются кланяться луне. Ежели превращению суждено совершиться, кость удержится на голове при всех поклонах. Ну а коли не удержится — значит, не судьба!» ( Г. Л. Олди «Мессия очищает диск»).

Первый год прошел. Второй год прошел. Третий год платком помахал.

Лежит человек с тобой, живой, горячий. Лежит, как в могиле. Тобой же закопанный. Плачет. А любой плачущий человек, как ребенок. Девочка, мальчик, собачка.

Как его отпустить? Как его ударить? Как ему сказать: я не люблю тебя?

В самую мякоть сказать: «Ничего у нас не получится».

Лиса не умеет в таких случаях говорить «нет». Всегда — «да».

(Это же только человек — честный воин, с большой буквы и не как все — способен рубануть по пальчикам из любовной могилы, которые царапаются, лезут, уцепиться пытаются, жить хотят. Лиса рубануть не может. Жалко ей. Что ж с нее возьмешь: она же — подлая.)

«Ну что ты, не плачь, я еще с тобой поживу», — говорит.

И вот ребенок перестает плакать, и встает с постели взрослый человек, и в глазах его степь. Темная, тысячелетняя.. «Мое» говорит, «мое», «никому не отдам» и тянет тебя эта безымянная, неразличающая тебя, но внимательная к твоим движениям сила — в дырку, в душную человечью нору. Глядит пристально. Наблюдает. Стережет.

За дверьми — хозяйство, укорененность, родня, пес цепной лает. У тебя — за плечами — ничего. Окно одно. В окне — луна. А хотелось бы — жаворонка, мышку. В небе — полетать.

Но не тут-то было.

Хвать тебя за горлышко, перехватил за холку: вот тут летать — полезно (показывает на постель), а вот — тут нет. Не полезно.

И опять глазами темными смотрит. А в них бездна.

(Эта бездна — у них любовью зовется. Тупая, жаркая, злая, аж дрожь берет)

Висит лисичка — за холку схваченная — вниз головой. Ботинки хозяина рассматривает.

— Я люблю, когда я у тебя один, и ты у меня одна, — лисе говорят.

Лиса послушно кивает. Хотя сама и не навязывалась.

(При этом у человека корова в хлеву мычит, дети чужие за стенкой визжат: справное все же хозяйство, с цветочками.)

— Но и это еще не всё, — продолжает настаивать человек (степь же, она, оказывается, разговорчивая). — Мне нужна только правда. Никогда не лги мне. Ложь разлагает. Запомни это.

Бабах, приехали.

Извернулась, цапнула за руку, вырвалась, на пол брякнулась, в стойку встала (задом к углу, пастью в говорящему):

— Правду хочешь? Так ты же знаешь, ее, правду-то... Лучше меня знаешь. При твоей-то чувствительности. Оттого и плакал. Или, может, ты плакал, что тебя блохи замучили?

Молчит.

Опять начинает плакать.

— Хорошо, — говорит лиса с закипающим раздраженьем. — Хочешь свою поганую правду? Возьми ее: не люблю я тебя.

— Нет, — отвечает, плача. — Любишь. Потому что я знаю, что у тебя любовь ко мне — есть. Я ее чувствую. Когда ее не станет, я уйду. Или тебя прогоню.

(Прогонишь, ага, как же... А внутри — у лисы пустота.)

— Ок, — говорит, — есть.

Ложится обратно в постель, сворачивается в крендель и вылизывает себе четвертый хвост.

А пес человека за дверью заливается злобным лаем. Даром, что трахнутый на голову кобель. Но чует. Давно его усыпить надо. Ненавижу его.


"
РЖ, 5112008

[Shinsoo]

Конец:

11.11.2008 в 02:21

Пишет  пестерева:

III.«- Я решительно ничего не боюсь, — отвечал лис. — Однако лет десять тому назад, когда я был по ту сторону горы, я как-то украдкой поел на полевой меже, и вдруг явился какой-то человек в широкой шляпе, с орудием, искривленным на конце, в руках, — и чуть было не убил меня. До сих пор еще его боюсь» (Пу Сун Лин. «Рассказы Ляо Чжая о чудесах»).

III.
«- Я решительно ничего не боюсь, — отвечал лис. — Однако лет десять тому назад, когда я был по ту сторону горы, я как-то украдкой поел на полевой меже, и вдруг явился какой-то человек в широкой шляпе, с орудием, искривленным на конце, в руках, — и чуть было не убил меня. До сих пор еще его боюсь» (Пу Сун Лин. «Рассказы Ляо Чжая о чудесах»).

Каждый человек для другого человека учитель (это мне тоже одна китайская чернобурка сказала). Я недавно лишний раз в этом убедился. — Будешь любить меня? — спросил лис. — Буду, — ответил путник.

А потом передумал.

Тут лис и взбесился.

Спасибо — за науку.

...Долго себе кусал пятый хвост, до неба скакал и высокими деревьями оборачивался (есть у него такая привычка: умеет навести морок). Фальшивой луной в небе висел.

Уж насколько казалось был лис просветленный, не первый уже хвост на себе таскал, а тут совсем распоясался. Ибо такая черная злоба его душила, что даже ночью случайно кошечку (которая привыкла с ним спать, сирота несчастная) придавил за шею и не отпускал. Пока кошечка со страху не описалась. Только тут и опомнился. Что ж это за любовь такая, что если мне отказали в любви (пусть и пообещав), то я так на бедной животине сублимируюсь? (А дали бы право — и самого виновника не пожалел бы: убить не убил бы, а жизнь попортил бы.)

А вот такая и есть эта любовь... Обычная. Человеческая. Про которую песни поют и стихи пишут. О которой в каждом уютном черно-розовом интернет-дневничке мальчики и девочки разного возраста тоскуют и плачутся.

Когда любой человек (в которого ты якобы влюблен) тебе не лис, товарищ и брат, а подспорье, функция и театральный задник. А иначе — откуда это унижение: «отказ от моей любви»? Разве отказавшись от меня, меня можно унизить?

Можно.

...отчего же так душно, — спросила лиса однажды у одного человека на «Одноклассниках» (есть такой милый человечий загончик).

— А оттого и душно, — ответил он, — что ты и не ты вовсе, а какой то крантик в чьей-то судьбе, и это уже невозможно терпеть. Потому что нужно дышать. — Потом помолчал и добавил: — крантик ведь еще и потому, что часто тебя не видят тем, кто ты есть на самом деле, — а придумают какой-то образ и живут с ним. А ты ходишь по ночам, куришь на балконе, а она спит и ей снится, что у нас дети.

Кстати, о детях. Они у нас, кстати, тоже — есть.

IV.
«Мальчик, слыша, как мать смеется или говорит, всякий раз быстро вскакивал и зажигал огонь. ...Это у всех домашних вызывало признание его храбрости. Однако его игры стали какими-то непутевыми. Целыми днями он изображал каменщика и накладывал на окно кирпич и камни. Его останавливали — не слушался, а если кто-либо уносил хоть один камень, так он катался по полу и капризничал» (Пу Сун Лин. «Рассказы Ляо Чжая о чудесах»).

... Я все хочу спросить, дорогие мама и папа. А также все остальные мои родители... Я вас звал? Я вас искал? Нет. Я просто бежал по пашне. Все, что я хотел получить (мечтал, надеялся) — не получил. Мышь ускользнула, жаворонок не дался. Вы же ступили на землю, увидели меня и спросили: хочешь быть со мной? — Нет, честно ответил я. И всё закрутилось.

Вы говорили, что любите меня. Я молчал. Вы говорили, что любите меня всего (но при этом менялись в лице, если я говорил про жаворонка или про мышку, потому что вы видели меня торговцем или солдатом, но никак не юным натуралистом), я же принимал вас со всеми вашими родственниками и даже старой чужой бабкой. Когда я вернулся в 16 лет с синяком на шее, папа меня ударил. Потому что он знал, что этот синяк не от девочки Ляли. И даже не от тетушки Люси (Бао-дай). И синяк — горел как огонь. И все смотрели на меня косо. И так было всегда.

Иногда я загрызал на летнем отдыхе куру, и меня опять били.

В принципе куру мне было жалко.

Но это было выше меня.

...Вы говорили: любить — это значит любить полностью. А любили — на четвертинку. (Я же, не обремененный любовью, — смотрел на вас зорко и прощал вашу манеру любить кого угодно в моем обличье — кроме меня самого. И даже — по-своему был к вам привязан.)

Иногда я лежал на припеке, свернувшись калачиком и пытался дотянуться носом под свой воображаемый первый хвост.

Тогда меня уже били всей деревней.

...Каждый из вас имел семью, детей, второго какого-нибудь человека, люди сильно любят иметь двойников, свои половинки, составлять одно целое («...он мне как сиамский близнец, — говорили вы? Отлично. Можно я заведу такого же? Нет? Я так и думал), я же был всегда — постоянно — третьим.

Поэтому когда мои родители постарели, я не смог уйти от них.

Я тосковал на закате о фальшивой лисьей луне и какой-то не давшейся мне лесной любви, вы на закате тосковали обо мне. Вам стоило только протянуть руки — и вот оно ваше счастье. Мне вообще не нужно было тянуть свои руки и лапы, у меня на руках и лапах были вы, и вы плакали. Если я говорил, что собираюсь уйти от вас, вы плакали громче. Я оставался.

У вас было все, у меня — ничего. Только терпенье.

Поэтому я ушел на сто вторую китайскую войну — и там меня наконец-то убили.

— Расскажи мне все. Мне важна твоя честность. Где ты был на рассвете?

— Кур жрал.

— Не лги мне. Мне это нужно, чтобы я мог жить.

— А мне нужно, чтоб жить, не говорить тебе ничего. Может, если я скажу — я рассыплюсь в дорожную пыль, стану сброшенной мертвой шкуркой? Так уже было — с одной лягушкой. Все очень плохо кончилось. Для нее. Почему же твоя жизнь важнее моей?

— Потому что я люблю тебя. ...Нет, все равно скажи.

Отлично.

Отлично даже не то, что нам всем невыносима чужая настоящая жизнь (хотя мы и говорим: «Мне главное, чтоб ты был просто честным со мной, я смогу все пережить», а не можем пережить даже молчания), а то, что даже такую жизнь — при всей ее для нас невыносимости — мы хотим у другого отобрать, узурпировать, присвоить. Загнать в наши общие разговоры, обмусолить, исплакать, убить, сделать затхлой (его виной, нашей якобы великодушной, терпеливой мукой). Спрятать в баночку, поставить в подвал, налепить резиновым клеем этикетку «Его честность 2008, октябрь, перламутровое утро». Вместо того, чтобы просто закрыть на другого человека глаза.

И любить его бескорыстно. Почти не видя.

И кто-то еще после этого говорит, что можно любить — сильнее?

V.
Лиса-оборотень, привлекая чистого сердцем (разделив ложе с ни разу еще не источавшим из себя мужской силы, она бы приворожила его к себе и сочеталась с ним брачными узами, чтобы обрести бессмертие), обольстила шайку грабителей, чей старший главарь хотел сделать ее своей женой, но та полюбилась и второму главарю, и третьему, и четвертому, да и многим другим. Они стали ссориться между собой, никак не могли сговориться и потому решили привязать ее к большому дереву, а сами куда-то скрылись. Пять дней и пять ночей терпела она невыносимые муки, будучи верхней частью тела привязанной лианами к стволу огромного дерева, а нижней частью закопанной в землю. В лесу она умерла с голоду через несколько дней, а то и через полмесяца, но после этого душа ее благополучно переселилась в царство теней. («Путешествие на запад»).

В самый короткий день в году, в день зимнего солнцестояниия, мне исполнится сорок лет.

И у меня нет сил ждать еще десять, чтобы превратиться в человека.

У меня вообще больше нету сил ни в кого превращаться.

Ни в мальчика, ни в девочку, ни в женщину, ни в мужчину, ни в говорящего с Небесами, ни в старика, ни в ученого. Меня загнали в нору — из которой я могу только скалиться и лаять (впрочем, и лаять я уже не могу, только глухо ворчать оттуда — и защищаться: приседая на задних лапах, мордой к входу в нору, задом к глухой земляной стенке, — защищаться до последнего).

«...Когда кицунэ получают девять хвостов, их мех становится серебристым, белым или золотым». Это — просто прекрасно. Это — замечательный выход.

Хочу быть белым, золотым и серебряным.... Серебряным, белым и золотым....

Поэтому давайте считать, что вот эта пыльная грязная тряпочка с девятью хвостами — это мой вам подарок.

На шапку.

А чё? По-моему, вам идет.

[Ero-Sennin]

Shinsoo
Даже и не нахожусь, что сказать ... В полнейшем восторге... Просто-таки в восхищении, и готов это дело даж попиарить...)

[Shinsoo]

Ero-Sennin ну эт пиарить надо мадам Пестереву, к нее в дневнике я нашла последнюю сказку. ^__^
вот если бы я сама могла что ни будь подобное сочинить - это было бы достойно пиара.

[Ero-Sennin]

Shinsoo
Так я про неё и говорил.)

[Shinsoo]

Ero-Sennin ну тогда можно начинать компанию по пиару =)

Не легенды, но о лисах. Заметки наблюдателя shelter.clan.su/publ/8-1-0-18

[Shinsoo]

Frost Kyo ок. спасибо завтра перетащу сюда, в копилочку.

[Гость]

а такой вопросик Кицунэ может ли выражаться в мужском роде или ето только женский персонаж?

[Shinsoo]

Гость «Кицунэ может ли выражаться в мужском роде или ето только женский персонаж?»да, а то как бы мы размножались... почкованием что ли. ^__^

[Гость]

ну просто во многих легендах кицуне является женщиной а ее мужчина таким не является
хотя где как написано

[Shinsoo]

Гость да, часто встречаются именно самочки. хотя вот так на вскидку именно легенды не вспомню с участием самцов, но для примера вон в манге Наруто демон лис явно самец. ^__^

к тому же засилье кумушек в литературе может быть связанно с особенностями первода. К примеру, тому же Багиру из «Маугли» тож пол поменяли в обход автора.

[Гость]

я вспомнил в бличе тоже был

[Shinsoo]

Гость да ну... в Бличе кицунэ... гым... эт вы уж не с Гином ли путаете часом? Спеши разочаровать вас Ичимару - синигами, ну может при самом оптимистичном раскаладе вайзард, но не оборотень. Хотя и обзывают его как тока ками на душу положит.

[Гость]

не я имел ввиду чела с мусоркой на голове но я могу и ошибаться давным давно смотрел

[Shinsoo]

Гость ах, вы про Комамуру-тайчо, капитана седьмого отряда. Спешу вас разочаровать, голова у него по его профайлу волчья. ^__^

Его бедолагу постоянно пытаются записать в лисы, так что это довольно распространенное заблуждение. Но по канону он все же волк.

[Foxy.Love]

Shinsoo , наткнулась на ваш днев,очень заметка понра...я ее позаимствую?)

[Shinsoo]

Рыжая Лисица Кицунэ пожалуйста, пользуйтесь. ^__^

о! прекрасная статья! (゜∀゜ ) う спасибо :3
тырю ее у вас (*´∪`* ) www.diary.ru/~Ne-t/p85562143.htm

[Shinsoo]

Ne-san всегда пожалуйста ^__^

траву, так сказать, в массы. ^__~

[A.Che]

Разрешите утащить в цитатник? *__*

[Shinsoo]

A.Che, да пожалуйста)))

[R.G.B.]

Пишет пестерева:

"Исповедь Китайского Лиса-Оборотня".Дмитрий Воденников.

)