Проклятая звезда

[bhime]

Название: Проклятая звезда
Фэндом: оригинальное.
Автор:  Shinsoo
Со автор и муза: Kyokata
Бета:
Рейтинг:G
Жанр: повесть (фэнтези).
Краткое содержание: И снова над миром сгущается зловещая тень пророчества. И снова древние врата восстают из небытия, грозя впустить в мир давно забытое зло. А боги реши, кажется, пошутить в этот раз, избрав на роль очередной жертвы совсем не подходящую на эту роль кандидатуру.
Копирайт: идея текста появилась после прочтения "Слуг зла" Макса Далина. А потому очарованная текстом Макса лиса позволила себя использовать некоторые словечки и образы оттуда.
Статус: черновик в процессе написания.

Глава первая. Тень зверя - на редактировании и будет практически целиком переписана.

Глава Первая.
Люди продолжали улюлюкать, подзадоривая друг дружку. Наверное, всех птиц уже во круге распугали, подумал Алеанар оглаживая Снежка. Трое наемников, если судить по отсутствию гербовых нашивок на запыленной одежде, наконец опрокинули орку на землю. Та все еще пробовала сопротивляться, продолжая глухо рычать на своих обидчиков, но было ясно - осталось ей не долго.
Воины это отлично понимали и сейчас просто издевались над поверженным врагом, играясь с жертвой. Лесной рыцарь отвернулся, пытаясь справится с охватившим его отвращение.
Нет, конечно, никакой жалости к этой зеленокожей твари он не испытывал. Просто сцена, свидетелем, которой он оказался была столь омерзительна, что смотреть на это было выше его сил.
Многие его сородичи вполне терпимо относились к людскому племени, но Алеанар много раз видел, что эти алчные скоты не менее склонны к насилию, чем орки. Первое время после встречи с людьми, лесного рыцаря всякий раз охватывало острое желание вымыть руки. Прошло несколько столетий, прежде чем Алеанар смог, если уж не побороть, то хотя бы скрыть под маской снисходительного равнодушия так и не изменившею ему брезгливость.
Наблюдая за людьми, он продолжал гадать, отчего Королева просто не объявила, что ищет человека с родимым пятном в виде звезды. Они бы сами прискакали, либо человеческие короли надеясь выслужится перед эльфами притащили бы Избранного. Нет, от чего-то все поиски проходили в строжайшей тайне, словно Королева и Совет Листа чего-то боялись. Или кого-то, -поправил себя рыцарь. Видимо, демонов, что прорываются из-за грани мира и чьей пищей был страх и ненависть, или орков – этим все равно, что мир погибнет, гнусные мерзки твари способные только разрушать.
Когда эльфийские мудрецы прочли зловещие предзнаменования о грядущей гибели мира, по приказу Королевы ее верные рыцари лесными птицами разлетелись по людским землям в поисках того единственного кто сможет остановить Предвечный Хаос. Знаки привели его сюда, на самую границу людского королевства. Не уже ли один из этих немытых скотов и есть тот самый отмеченный Богами? Чуть приподняв брови, рыцарь невольно покачал головой.
Двое наемников прижали орку к земле, а третий нависнув сверху, принялся развязывать пояс штанов. Успев поучаствовать в одной из человеческих войн, Алеанар успел довольно близко познакомился с нравами людей, но поверить в происходящее все же не мог. Это уже было даже не отвратительно, а просто противоестественно, все равно что насиловать свинью. До такого даже орки не опускались!
Алеанар тронул поводья, понимая, что если он допустит подобное, то просто не сможет заставить себя даже близко находится рядом с людьми. А уж везти одного из них в Лес, это и вовсе будет похоже на кощунство. Пусть тварь просто умрет под клинками - это она несомненно заслужила. И все-таки где-то в глубине бессмертной души Алеанар, все же надеялся, что среди этих висельников нет Избранного. Ну, в конце концов, стоит немного по кружить по лесу и, возможно, появится более симпатичная кандидатура на роль спасителя мира.
Снежок послушно двинулся вперед, словно выплывая из зарослей акации на залитую солнышком полянку. Всадника наемники заметили не сразу. Но вот один с рябым лицом и кривыми желтоватыми пеньками вместо зубов удивленно раззявив рот толкнул товарища, который азартно дергал штаны орки, пытаясь их снять. Все трое замерли, настороженно глядя на приближение лесного рыцаря.
- Я ищу человека с родимым пятном в виде звезды, - правильным, выверенным до мельчайших интонаций, тоном заговорил Алеанар. – Среди вас есть такой?
Наемники переглянулись и почти синхронно опустили головы вниз. Алеанар невольно проследил их взгляд. Темно коричневая клякса расползалась по буро-зеленому боку семью лучами. Лес нас всех сохрани, - только и успел подумать эльф, прежде чем его клинок птицей вылетел из ножен.
Наемники не думали сопротивляться, они даже почти не успели осознать происходящее. Хваленная эльфийская ловкость превратила движение лезвия в единый серебристый росчерк. Лишь одному из них удалось вскочить на ноги. Но точный бросок кинжала оборвал и его цветок жизни. Впрочем, скорее сорняк, поправил себя Алеанар, спешиваясь чтобы подобрать оружие.
Все это было, конечно же, весьма прискорбно, хотя и необходимо. Его миссия не подразумевала наличие свидетелей. Привычным жестом очистив оружие и убрав его в ножны. В случае же, если подобных крайних мер было не избежать, эльфу полагалось чувствовать сожаление или хотя бы легкую печаль. Алеанар не чувствовал ни того, ни другого.
Обернувшись он наблюдал, как орчиха возится на земле пытается встать на четвереньки, изредка по собачьи встряхивая головой. Но лапы подогнулись, не выдерживая веса тела и тварь вновь рухнула на землю. Самое естественное и единственное верное действие для любого лесного рыцаря было добить тварь. К горлу подкатывал мерзкий ком, мешая досаду с растерянностью. Что же делать?!
Тварь же немного отдышавшись и, по-видимому, поняв, что сил встать у нее нет, принялась ползти. Алеанару оставалось только гадать, куда так упорно стремилось это убогое злобное существо. Сделав очередное усилие, она останавливалась, тяжело с хрипотцой дыша, и вновь выбрасывала лапу вперед, проталкивалась дальше. Она даже не ползла, скорее тянула себя по траве, цепляясь когтистыми пальцами за землю и рывками подтаскивая свое тело.
Снежок недовольно фыркнул, переступая тонкими ногами в опасной близости от твари. Боевой друг ненавидел подгорных монстров не менее сильно, чем его хозяин и Алеанар поспешил придержать коня, дабы тот не втоптал раненную.
Зеленокожия медленно повернула голову на звук. Еще секунду пялилась на стройные ноги эльфийского скакуна, а потом наконец подняла взгляд, щурясь от света бьющего в залитые кровью глаза, позволяя эльфу рассмотреть себя.
Плоское скуластое лицо с крючковатым собачьим носом, глубоко посаженные раскосые желтые с зелеными прожилками глаза, мощные подбородок и клыки на добрый мизинец выглядывающие из под верхней губы. Вопреки ожиданиям Алеанара, в мутных глазах твари ничего не отразилось. Та лишь тихо вздохнула и, словно истратив на этот вздох последние силы, ткнулась щекой в траву.
Только этого ему не хватало! Алеанар страдальчески прикрыл глаза. Постояв в нерешительности рядом с телом и так и не смог заставить себя наклонится к ней. Чувствуя себя полным идиотом, Алеанар пытался пересилить охватившую его брезгливость, но максимум что смог так это поддеть мыском сапога тварь под бок - ничего, даже не застонала. Воин поморщился, размышляя над превратностями судьбы.
Это просто было немыслимо! «И за что мне все это, Лесная Дева, в чем я провинился перед тобой?» – горестно прикрыв глаза вздохнул эльф. Вот бы сюда Ее высоких советников в их белоснежных парадных одеждах. Он бы посмотрел, как перекосило бы их одухотворенные лица. «Великая честь оказана тебе воин…»
И вот эта самая «честь» лежит у его ног, истекая своей проклятой кровью, и как не страдай, а тащить «это» в Сильву все же придется и желательно, чтобы тварь добралась до Леса живой.
Делать было нечего и, тяжело вздохнув эльф принялся стаскивать перчатки, решив, что вымыть руки все же будет проще. Запасных перчаток у него не было.
Присев на корточки, Алеанар попытался оценить серьезность ран. Беглый осмотр показал наличие двух весьма серьезных ранений: одного в плечо, второго в живот и с десятка мелких порезов. Это, если не считать множества синяков. Но главное - кости вроде целы. А вот с первыми двумя ранами надо было срочно что-то делать, особенно в области живота.
Сняв с пояса флягу эльф кое-как промыл раны и принялся перевязывать, даже пожертвовал пропитанные целебными зельями бинты на людоедку. Алеанар действовал почти механически, старательно не думая о том, к кому он сейчас прикасается. Не думать получалось плохо, от орчихи разило так, что его самого начало мутить. Вот уж бы никогда не мог подумать, что он такая белоручка, но поделать с настойчивым желанием прикрыть лицо платком ничего не мог. Стиснув зубы, эльф перетягивал раны.
Закончив перевязку, Алеанар осмотрел результат своих мучений, прейдя к мнению, что теперь она, по крайний мере, не сдохнет от потери крови. Странно было только, рана в плече казалась более свежей.
И вдруг, повинуясь какому-то неосознанному желанию, аккуратно провел пальцем по метке на боку, очертив ее контуры.
“Неужели все это из-за нее?” Прикосновение к метке отдалось странным покалыванием в пальцах, разливаясь по телу неприятным тянущим чувством, чего-то темного и неотвратимого. И что за странная насмешка судьбы, вверившая будущее целого мира в руки подгорной людоедки?
Опомнившись, он отдернул руку. Надо было торопится, пока солнце еще защищало землю от мрака ночи. Закусив губу и стараясь не дать себе времени на размышление, Алеанар попытался подхватить орчиху на руки. Зараза оказалась ужасно тяжелой, пришлось закидывать на плечо.
«Да уж, не эльфийская дева», - кое-как пристраивая свою подопечную поперек седла, вздохнул эльф. Впрочем, и он не рыцарь на белом коне... Хотя, он то как раз рыцарь и на белом коне. Вот только мотивы его далеки от благородного спасения “прекрасной” дамы. Благо конь сам мог присмотреть за тем, чтобы раненный не упал с его спины.
- Ничего, Снежок, - потрепал Алеанар коня по челке. – Знаю, что тебе не приятно, но потерпи немного.
Взяв коня под уздцы Алеанар отправился в обратный путь. Выходить на дорогу с орчихой было верхом глупости, и эльф углубился в лес, надеясь пройти его на сквозь, миновав по краю границы людских земель. Если повезет, получится встретить других рыцарей, те ведь тоже скорее предпочтут звериные тропки людским дорогам. Хотя, если быть честным, видеть собратьев Алеанору не очень хотелось. Он бы даже предпочел, чтобы о его удаче с поисками Избранной и ее героическом спасение и вовсе никто не узнал. И, как подозревал Алеанор, дело было даже не в демонических шпионах.
Солнце лениво переваливалось через бок небосклона, щедро лаская кроны деревьев и пуская по траве яркие пятнышки. И лишь налетавший со спины ветерок заставлял эльфа кривится. Вонь от орчихи шла такая, что будь Алеанар каким-нибудь придворным поэтом то грохнулся бы в обморок не хуже королевской фреллины. Терпеть это не было никаких сил.
На счастье, Аланар заметил по левую руку под за росшими мхом корнями россыпи лютика, а тонкий эльфийский слух уловил тихий шёпот воды. Свернув в небольшую лощину, заросшую кустами тальника. Алеанар обнаружил звонко журчащий ручей.
Подавив тяжелый вздох, он попытался насколько это возможно аккуратно сгрузить орку на землю. Но та стремительно скользнула вниз, под возмущенное фырканье коня, спешащего избавится от ненавистной ноши.
Процедив сквозь зубы ругательства, эльф неуклюже подхватил орчиху, принимая на себя весь ее немалый вес, и едва сам не рухнул под тяжестью.
Проклиная, безвольное отродье и тут глупую ситуацию, в которой он оказался, Алеанар подтащил орчиху по ближе к ручью. По-хорошему ее бы надо было целиком искупать. Рваная, грязная куртка пропитанная потом, не годилась по мнению эльфа даже на половую тряпку, впрочем как и вся остальная одежда. Лучше уже ее вообще от нее избавить, может вони будет по поменьше. Единственное, что остановило рыцаря от радикальных мер, отсутствие подходящей Избранной смены. Можно, конечно было бы пожертвовать собственным плащом. А еще лучше целиком бы искупать избранницу богов предварительно в ручье, но с такими ранами лучше не рисковать. Придется ограничится обтиранием.
Размотав уже пропитавшиеся кровью бинты на плече Алеанар повернулся к ручью. Но так и не успел окунуть грязную материю, застыв с протянутой рукой над водой. Ручей менялся прямо на глазах, его кристальная прозрачность сменилась розовой мутью и тут же от него потянуло характерным запахом ржавчины.
Еще мгновение и вот уже вместо ключевой воды в низине теснится бурный багровый поток. Сочная трава пожухла, разбегаясь иссушенной рыжеватой смертью по берегам.
Рванув к избранной, Алеанар кое как перемотал ее плечо и уже не думая ни о чем подхватил на руки, в этот раз даже не чувствуя веса орчихи.
Снежок тревожно бил копытом, ожидая пока его хозяин со своей ненавистной и одновременно драгоценной ношей взберется в седло. И едва привычная тяжесть опустилась на его спину, конь сорвался с места единым махом перелетев кровавый ручей, исчезая в сереющем на глазах лесу.



Что-то хлестко ударило СигРаш по лицу, заставив вздрогнуть всем телом, вырываясь из благостного забытья. И тут же боль сковала тело, так что арша (1) невольно попыталась свернутся калачиком.

Мир пролетал перед ней с какой-то немыслимой скоростью и никак не желал обретать четкость, отдаваясь тупой болью за левым ухом, от чего желудок начал порываться выскочить наружу.

Арша завозилась чувствуя, что начинает куда-то сползать и неожиданно поняла, что сидит верхом на здоровущей белой лошади, несущейся во весь опор сквозь лес. СигРаш не будь дура сжала колени и попыталась вцепится в гриву. Спрыгивать с вольчьей поживы на всем скаку это к шаманам не ходи угодить башкой в какую-нибудь березу. Да как ж ее угораздило?!

Арши не ездят верхом, для орка сесть на лошадь, все равно что для человека оседлать корову. Лошадь - это сочное мясо, вкусная еда, красивая куртка - так как же она оказалась верхом? И почему до сих пор не свалилась?

Чье-то теплое дыхание щекотало щеку. Умелый наездник крепко держал СигРаш, прижимая к себе аршанку одной рукой и правя конем другой. Память услужливо напомнила череду последних событий. Но до конца осмыслить свое положение и предпринять что-либо она не успела, всадник опередил ее:

- Не дергайся, - тихий, чистый голос за ее спиной никак не мог принадлежать человеку. – Иначе погибнем оба.

Что за морок?! Аршанка скосила глаза, не веря собственную слуху. Ужас Глубин, это же самый настоящий эльф! Этот он держит ее, а эльфийский конь несет их через лесную чащу. Арша даже скосила глаза, проверяя что рука, обхватившая ее поперек живота, и правда эльфийская. Видать, крепко ее по голове стукнули, раз такая дурость мерещится.

Она уже третий день пробиралась через лес, пока случайно не наскочила на людских бойцов. Будь она сама бойцом все могло бы сложится иначе, но она собиратель. И люди легко смогли разоружить ее, выбив секач из лап. Может быть ей бы еще удалось удрать, но подбитый бок, лишил юную аршанку и этой возможности.

Люди накинулись на нее, как свора деревенских шавок на раненную волчицу. Она рычала, царапалась, пиналась и кусалась, но это лишь распаляло ублюдков. Что было дальше расплывалось в кровавом тумане, где кошмары путались с реальностью.

Но даже в самом диком бреду не могло привидится, чтобы высокомерный холенный выкормышь Леса добровольно прикоснулся бы к аршу?! Ну разве что, чтобы добить или чтобы запалить труп. Мертвые тела аршей эльфы по рассказам старших стаскивали в кучу, а потом жгли. Но вот взять к себе в седло - это вообще попахивало помешательством. Наверное, все же она до сих пор валяется на той полянке в бреду или и вовсе подыхая, а гнуськи шуткуют с ней перед смертью. Оберег то от гнуськов она потеряла, дурища. Вот теперь и мучается. А новый Вьюга делать не дал, ругался что это предрассудки все – нету мол гнуськов. Как же нет, если кто-то сети по ночам рыбакам путает и молоко у яков отдаивает. Может и морок на нее навели.

Эльфы и орки люто ненавидели друг друга, и каждая даже случайная стычка превращалась в яростный и жестокий бой. Пленных не брали ни те, ни другие, победители всегда добивали выживших. И вдруг… что за ерунда?!

Аршанка попыталась сползти в бок, игнорируя оттающееся болью плечо. Может если удастся перевернуться или слезть с воображаемой лошади, гнуски от нее отстанут, перестав морочить голову и позволив спокойно подохнуть без глупого морока.

- Сказал же, не дергайся! – тут же зашипел эльф. – Назад погляди прежде. Потом уже решишь спешиваться или нет.

СигРаш вытянув шею оглянулась, пытаясь рассмотреть от чего же они так отчаянно удирают. И в следующий миг арша почувствовала, как в желудок словно упал камень, а ей захотелось соскочить на землю и побежать впереди лошади. Более того аршанка была уверена, что сейчас, не смотря на раны, она подгоняемая страхом легко бы обогнала эльфийского скакуна.

Лес за их спинами словно выцветал. Листва прямо на глазах желтела, осыпаясь пылью на также стремительно высыхающую землю. И все это катилось следом за ними, превращая цветущий полный жизни лес в серую безжизненную пустыню, в которой тут и там торчали серых кости стволов, недавно еще зеленевших деревьев. Молодые деревца и просто кустарники рассыпались все той же серой пылью, укрывая потрескавшуюся землю бархатным ковром тлена.

СигРаш с ужасом следила, как волна тлена катилась за ними, нагоняя летящего стрелой эльфийского коня.

- Если ты не хочешь меня ранить, то будет лучше, если ты отпустишь мою руку, - сосредоточенный голос эльфа вывел СигРаш из оцепенения.

Оказывается СигРаш, все то время пока глазела назад, цеплялась за эльфа. Смущение, наверное, не то чувство, которое могут испытывать орки, но сейчас СигРаш почувствовала что-то очень похожее на него, отдернув свою лапу, будто обжегшись.

- Что это? – выдавила она наконец, не отрывая взгляда от нагоняющей их серости.
- Смерть, - просто и емко ответил эльф. – Давай отложим разговоры на потом? Впереди река.
Река? И что она им даст? Но от расспросов воздержалась, вместо этого втянула носом воздух. Раненый бок тут же обожгло болью, рана в плече тоже напомнила о себе. Пришлось прикусить щеку, чтобы не завыть. И все же средь пряного аромата лесных трав она смогла уловить невесомый запах быстрой воды.

Наведённый ли это гнуськами морок или нет, гадать сил уже не было, только и оставалось, что прикрыть глаза, позволяя телу расслабится. Зачем он тащит ее собой? Почему не бросил подыхать от этого серого тлена? Что за эльф такой? Даже такие вполне естественные вопросы вязли в какой-то всепоглощающей сонной апатии. Ход у коня был плавный, не смотря на скорость, и раненую орку укачало. В какой-то момент она вновь провалилась в зыбкое безвременье забытья.

И пришла в себя лишь от бьющих в лицо брызг. Оказывается, они уже на каменистом берегу не столько широкой, сколько стремительной речки. Тяжело разлепляя слипшиеся ресницы, она пытается осмотреться.

Плавным изгибом река злобно толкалась в огромные валуны по ее берегам, разбегаясь белой пеной, в тщетной попытке пробить новое русло. Ее гремящий голос эхом разносился среди вековых сосен, расцветая яркой радугой над порогами.

Где же тут брод то? Вяло подумала СигРаш. Речка то поди в Лазурных горах родилась, вон норов какой. Сунешься, закрутит, понесет и разобьет словно трухлявое дерево в щепку.
Эльфийский конь хрипя бил копытом вышибая из земли мокрую гальку. И как только прошел не поломав ног по каменюкам таким к самой воде.

- Куда правишь, эльф? - облизнув пересохшие губы прохрипела СигРаш, буквально выплюнув обращение. – Потопнем же без броду!

И еще раз осмотрев выбранное эльфом для переправы место покачала головой.
- Нету тут брода. Другое место надо искать.

Эльф молчал, видимо и сам видел, что лезть в воду тут - безумие. Привстав на стременах, оглянулся и подобравшись весь опустился обратно в седло.
- Времени нет, - вынес свой вердикт остроухий и пришпорил коня. – Держись!

Тот сорвался с места в прыжке врезаясь грудью в бурный поток, которые тут же подхватил их утаскивая по течению. Речка оказалась еще и глубокой. Животное захрипело, звонко заржав. Его всадников буквально смыло с седла и теперь они плыли рядом вцепившись в седло. Странно дело, но даже в такой ситуации эльф пытался страховать аршу.

- Слышь, эльф, пусти… я сама лучше, - перекрикивая шум воды рыкнула СигРаш.

Гнуськин это морок или нет, но позволить какому-то эльфу ее страховать СигРаш не могла.

- Ты ранена. Утонешь.

- Не дождешься! Меня Выдрой назвали. Не потопну!

Эльф спихнул ее на другую сторону, так чтобы тело его лошади прикрывало ее от стремнины, а сам упорно плыл рядом. Вот ведь пристал, как репей. Стараясь не думать о раненом плече, СигРаш гребла из всех сил, понимая, что с такими ранами на долго ее все равно не хватит. Она выдохнется раньше, чем они доберутся до другого берега, вот тогда-то и понадобится эльф с его странной заботой.

И все же она смогла подержаться где-то до середины реки, если не больше. Но вот ноги налились тяжестью и ее стремительно потянуло вниз. Мокрые пальцы то и дело соскальзывали с луки седла. Бок свело яркой словно молния болью, и арша забывшись выпустила седло. В тот же миг она ушла под воду. Нос защипало, легкие казалось разорвутся от хлынувшей в них воды. Ну вот и все!

Неведомая сила подхватила ее, кажется за волосы, вздергивая вверх. В голове зашумело, но под ней оказалась какая-то опора и дышать стало легче. Кашляя и отфыркиваясь она вцепилась в гриву.

Лишь когда под копытами верного Снежка расплылись желтоватые облачка речного песка Алеанар позволил себе перевести дух. Снежок устало, опустив голову, выбрался на берег, не найдя все себе сил даже отряхнутся, лишь мелко дрожал. Не лучше себя чувствовал и его хозяин.
Алеанар упал на песок, выплевывая воду. Орчанка, потерявшая сознание, где-то еще в середине переправы, и наглотавшаяся воды, до сих пор так и не пришла в себя.
Надо было вставать. Через силу, вопреки усталости. Пошатываясь, он стащил со спины Снежка орчиху. Приник ухом к груди – дышит, и перевернул на бок, если ту вдруг начнет тошнить. Теперь расседлать коня, ему нужен отдых.

Там, на другой стороне, все превратилось в пыль, вздыбившись черными мертвыми клыками голых сосен к посеревшим небесам. Река остановила тлен, преградив путь темной магии.


СигРаш пришла в себя, резко вскинувшись и шаря глазами вокруг. Последнее что она помнила, как задыхаясь от боли, ушла под воду. Но здесь не было ни реки, ни жуткой серой смерти убивший целый лес. Летняя ночь дышала еще не остывшим жаром дня. В воздухе звенела мошкара. А над головой тихо шелестели листья могучего дуба. Здоровенный, с потресковавшейся корой и ветвями с ее ляшку толщиной, он возвышался могучим исполином над ней. Заботливо закрывая ее своей густой кроной от невзгод. Рядом горел костерок, ласково облизывая жадными языками сухие сучьи, которые подкидывал ему сидящий рядышком эльф.
Он был в одни штанах, сапоги и рубашка с плащом сушились невдалеке. Расседланный конь бродил тут же без привязи. Надо же не бросил? В очередной раз удивилась СигРаш заботливости врага.
Орчанка села, подтянув к груди голые коленки. И даже не побрезговал ее раздеть, после купания. Просто диво дивное!
Бледная спина эльфа ярким пятном выделялась на фоне вечернего сумрака. Он сидел почти не подвижно, лишь изредка кидая в огонь веточки из охапки сушняка сложенной рядом с ним. И казался скорее неведомо как ожившей, высеченной из известняка статуей, идеальные пропорции, изысканная красота правильных линий, надменное лицо с застывшей на нем так называемой одухотворенностью. Сточки зрения орков просто кислой рожей высокомерного спесивца. Блистательные, бесчувственные убийцы без возраста, такими их видел ее народ. Глухая ярость, щетинящимся лезвиями комком поднялась из груди, едва не сорвавшись рыком с губ.
Эльф обернулся.
- Есть хочешь? – равнодушно спросил он, кивнув на стоящий рядом с костром на камнях котелок.
СигРаш недоверчиво втянула воздух носом. Пахло чем-то странным, пряным и незнакомым. Орчанка поднялась, поведя перетянутым свежими бинтами плечом и придерживая бок подобралась к котелку, подозрительно заглянув в него. Какая-то белесая масса с частыми вкраплениями зелени.
- Каша, - пояснил эльф в ответ на скептический взгляд СигРаш.
А та с прискорбием окончательно поняла, мяса в этом вареве не было. Жрать хотелось так что желудок сводило и тут уже было не до гордости. Она торопливо зачерпнув пальцами кашу, сняла пробу. Холеное лицо эльфа перекосило:
- Там ложка есть.
СигРаш пожала плечами игнорируя больное плечо. Но все же взялась за ложку с тонкой ручкой виде перекрученной лозы. В ее лапах этот изящный инструмент смотрелся ужасно нелепо, и СигРаш никак не могла отделаться от ощущения, что зачерпни она кашу по сильнее изящная ложечка просто переломиться. В конце концов решив не мучится с эльфийской бестолковкой арша вновь принялась черпать кашу пригорошней. Так было и удобнее и сытнее. Эльф мученически вздохнув, прикрыл глаза ладонью. А СигРаш довольно урча уже вылизывала котелок. Нет, конечно, эльфийское варево это та еще бурда, но сейчас она была так голодна, что съела бы все что угодно. Насытившись арша довольно отдуваясь растянулась на земле, нисколько не стесняясь своей наготы.
- Эй, остоухий, - наконец немного переведя дух окликнула эльфа арша.
Эльф все это время героически таращившийся в огонь, чуть повернул голову, обозначая что он ее слышит.
- Тебе чего от меня надо, не за красивые глаза ж ты меня с собой волочешь? – хрюкнула, обозначая смешок, СигРаш и сыто рыгнула.
Удивительно, но эльф не грохнулся в обморок от такого непотребства, а лишь смерил ее долгим задумчивым взглядом темно-синих глаз.
- Эй, я тебя спрашиваю, что это за шаманство было там за рекой? – так и не дождавшись ответа СигРаш гневно раздула ноздри и приподняв верхнюю губу оскалила клыки.
- Это древняя магия, - эльф все же снизошел до ответа, правда ясности он не добавил.
- И для чего она?
Не унималась СигРаш, злясь что из эльфийского выродка тащить приходиться ответы чуть и не клещами.
- Чтобы убить тебя, - так же спокойно ответил эльф вновь отворачиваясь к огню.
- Меня? – настороженно нахмурилась орчанка. – Зачем какому-то древнему колдовству меня убивать? И зачем тебе эльфу спасать меня? Разве не ты, эльфийский выродок, должен был первым плясать от счастья, если на земле стало бы одним аршем меньше?
В этот раз эльф удостоил ее взглядом, в котором легко читалось брезгливое высокомерие короля, вынужденного в праздничный день одарить своим высоким благословением сборище нищих.
- Ты, наглая и глупая тварь, хоть знаешь, что за метку ты носишь на своем теле? – беззлобно и как-то устало вопросом на вопрос ответил остоухий.
СигРаш удивленно захлопала глазами, машинально прикрыв лапой родимое пятно на боку.
- Откуда… что ты знаешь о метке?
Эльф бросил в огонь еще один сучок:
- Врата Хаоса Юрлугат'тхар, - странное явно не эльфийское название ничего не сказало СигРаш.
Видя ее растерянность эльф продолжил:
- Взойдя по лестнице Неба на горе Наттва’ара ключнику рожденному под светом венценосной Эньи предначертано запечатать Врата, через которые в наш мир рвется предвечный хаос. Тебе это о чем-нибудь говорит?
- Нет, - честно призналась СигРаш. – А что это?
- Это мой вольный перевод древнего предсказания. И лишь тот, кто отмечен богами сможет остановить пришествие Хаоса, запечатав врата.
Затем эльф отчего-то скривился и подвинул к себе седельную сумку и достал платок.
- На вытрись.
- Чего?
- Вытрись, говорю. У тебя остатки каши на морде.
- А, - протянула СигРаш, усмехаясь чувствительности эльфа.
Но все же мазнула тыльной стороной ладони по морде, стряхивая остатки прилипших к ней зернышек. Эльф печально посмотрел на свой платок и убрал его.
- Так что там с твоим пророчеством то? – попыталась вернуть разговор в прежнее русло арша.
- И кровь потечет вместо воды, и поглотит леса серая смерть. Все это предзнаменования конца, - выражение лица эльфа сделалось благостно-скорбное и он опять замолчалглядя в куда-то в даль.
- И? – не вытерпела очередной скорбной паузы СигРаш. – Что из тебя все клещами тянуть приходится? Говори уж, я то тут причем?
Эльф отчего-то спрятал глаза, а потом и вовсе отвернулся, буркнув куда-то в ночь:
- И что тебе не понятно? Ты избрана, чтобы запечатать врата. Я отвезу тебя в Ласэдель, дабы ты выполнила предназначенное.
СигРаш удивленно раскрыла рот. Ласэдель столица эльфов находилась в самом центре ихнего священного леса, туда даже людей не пускали.
- Это ты пошутил, остроухий?
Эльф промолчал. Глухая паника смешанная с недоверием холодным потом прокатилась по спине.
- А если я не поеду с тобой?
- Ты погибнешь, - просто ответил эльф. – А вместе с тобой и весь мир.
Старый шаман Вьюга тоже все талдычил о темных временах и серой смерти, что будет красться по ее следам, а потом худо будет всем. Но толком так и не смог объяснить что к чему, сказал только, что ей надо идти в круг Огня (6). Они должны были идти туда вместе, если бы не твари напавшие на них ночью в горах. Из-за них случился обвал и Вьюга погиб, раздавленный здоровущим каменюкой, а дальше ей пришлось пробираться уже одной. СигРаш вздохнула отодвигаясь от огня, подтянула колени к груди и сжалась в комок.
- Не думай, что у тебя есть выбор, - спокойно проинформировал эльф. – Попробуешь сопротивляться – повезу силой. Ты должна понять, на кону благополучие всего мира. Ради этого мы готовы забыть кто ты. Лесная Дева примет тебя и научит, как закрыть Врата. Другой дороги у тебя нет.
«Ага, как же забудете вы» - зло огрызнулась про себя орчанка. Конечно, эльф не дурак, он опытный воин. Но и СигРаш не лыком шита. Может насчет конца мира эльф и не врал, но вот чтобы эльфы вот так вот бескорыстно стали помогать аршу как-то верилось с трудом. Скорее всего хитрые остроухие что-то задумали, решив повернуть ситуацию с возможной гибелью мира себе на пользу. Как, правда, СигРаш не могла придумать, но доверять эльфу – да это же самоубийство.
Разговор сам собой затух. Эльф размышлял о чем-то возвышенном судя по скорбно-надменной морде, орчанка прислушивалась к слабой зудящее-тянущей боли в плече и боку. Странно даже, раны были весьма плохие, и болеть должно куда сильнее. А тут зудит только. Не уже ли этот выродок ее какой-то эльфийской дрянью намазал? От нее и чешется все поди. Повертевшись и так и сяк СигРаш принялась сдирать бинты. Эльф оторвавшись от дум о высоком, устало наблюдал за возней своей пленницы.
- Что ты делаешь, тварь? Твоя рана промыта, обработана целебным бальзамом и перевязана. А ты все портишь своими неразумными действиями.
- Может для меня твой лечебный бальзам все одно что яд? – огрызнулась СигРаш. – Чешется все, хоть по земле катайся.
Эльф недоверчиво выгнул брови. СигРаш врала, чесалось не так уж и сильно. Но вот все же хотелось убедится самой и она упорно разматывала бинты. Рана действительно была плохая, но чистая. Только воняла какой-то незнакомой гадостью. Осмотрев ее арша принялась обратно накладывать повязку. Эльф с помощью не лез.
За этим занятием она и не заметила, как из леса медленно начал наползать туман. Странный такой сероватый, душный. Он низко стелясь, словно погрузил траву в белесое марево из которого подымались темные силуэты деревьев. Все вокруг словно затаилось.
Только тонконогий эльфийский конь тревожно всхрапывал, нервно копая копытами землю. Эльф огляделся и даже встал положив руку на эфес меча. СигРаш замерла тоже вглядываясь во тьму ночи. По спине пробежал не приятный холодок, там в горах тоже с тумана все началось.
Конь звонко заржал и начал беспокойно бить копытами землю. Эльф бросился успокаивать встревоженное животное, но тот встал на дыбы. Так что эльфу пришлось отскочить в сторону, чтобы не попасть под копыта жеребца. Конь взбрыкнул и еще раз заржав шарахнулся в сторону.
Крохотные капельки тающей изморози покатились по коже заставив орчанку передернутся всем телом. Воздух вокруг стал холоднее, вырываясь из легких белым облачком дыхания и оседая инеем на губах. СигРаш всматривалась в молочную даль, где среди темных стволов деревьев белые плети тумана сгущались в странные непонятные силуэты, и вот один такой силуэт внезапно посмотрел на СигРаш пробирающим до костей мерцающим синевой взглядом. Арша отшатнулась едва не влетев в костер, который ни стого ни сего начал тухнуть. Хуже того края веток, что лежали подальше от его потерявшего жар сердца, покрылись тонкой коркой льда. Еще чуть-чуть, и казалось, застынет даже сам огонь. Эльф же, занятый своим конем, даже не замечал, как вокруг сжимается кольцо горящих мертвым огнем глаз.
- Эльф! - позвала она задрожавшим голосом. - У тебя веревка есть?
- В сумке, - не оборачиваясь отозвался эльф.
Не смотря на все уговоры Снежок не подпускал к себе хозяина. Конь нервно хрипел, метаясь по поляне. СигРаш торопливо рылась в седельной сумке отыскивая веревку, заботливо свернутую в тугой моток. Сюда бы стелющийся огонь из подгорных глубин, но нет даже масла пропитать веревку. Придется так, вдруг сдержит.
Искать нож времени уже не было и СигРаш просто вспорола клыками ладонь. Только бы успеть! Натирая веревку собственной кровью СигРаш принялась выкладывать охранный круг. Закрепить только нечем. Вьюга знак тайный рисовал, но СигРаш то не шаман, она знаков не знает. Не придумав ничего лучше, арша просто связала концы в узел.
- Эльф, давай в круг! Живо! - закончив с веревкой позвала арша. – А то сожрут!
- Кто?! – не понял эльф и наконец соизволил осмотреться.
И тут же что-то добавил уже по эльфийски, судя по несвойственной эльфам отрывистости и интонации это было какое-то ругательство. Но вот вместо того, чтобы кинутся к костру эльф с удвоенной силой принялся ловить своего коня. Арша зарычала.
Для орков конь – это вкусное мясо. Люди же кичились своей возвышенной любовью к лошадям, но стоило начаться войне и из чуть ли не боготворимых существ, лошади превращались в расходный материал. Что там за отношение у эльфов с лошадьми СигРаш точно не знала, но предполагала что, что-то сродни человеческому.
А лошадь было, конечно, жаль, еще бы столько сочного мяса. А шкура какая! Еще бы была черной, так вообще бы цены не было, такую куртку можно сшить обзавидуются все. Но сейчас надо было о себе думать. Эльф не думал. Он пытался удержать коня, оставив СигРаш гадать, как ему только удалось поймать перепуганное животное. Конь не слушал хозяина, он разбрызгивая пену рвался, совсем ошалев от страха.
- Да брось ты его! – не выдержала СигРаш.
«Лагхар(9) бы с ним!» - видя, что эльф ни как не реагирует на ее слова, в сердца было плюнула СигРаш, но в итоге оскалившись выскочила из круга.
Подскочив к эльфу вцепилась тому в белокурые лохмы и дернула со всей дури на себя. Не ожидавший такой подлости эльф выпустил поводья и конь, почуяв свободу, с диким ржанием бросился прочь с поляны.
- С ума сошла, дрянь?! – завопил эльф, пытаясь вывернутся из ее хватки.
Но СигРаш держала крепко, таща упирающегося эльфа в выложенный вокруг костра круг. Эльф вспомнив, что он воин, перестал орать и молча попытался провести контр прием. Арши не стала мудрствовать, просто вцепилась в парня покрепче и опрокинулась наземь, увлекая потерявшего равновесие эльфа за собой. Так они и вкатились кубарем в круг.
- Да ты…
Что она, эльф не успел договорить. Из леса раздалось такое ржание, будто с коня живьем резали мясо. СигРаш вскочила готовясь опять вцепится в эльфа, если тот надумает бросится на помощь своей коняшке. Но тот застыл сосредоточенно глядя, как Снежок на полном скаку летит сквозь молочный туман. Вот он резко тормозит, вставая на дыбы и пытается развернутся, ища спасения в другой стороне. Но бесформенный клок тумана быстрее. Эльфийкий скакун начинает брыкаться, но в итоге словно увязает в белесом болоте. От воплей бедного животного закладывает уши.
СигРаш и эльф заворожено смотрели, как с коня медленно исчезла шкура, словно растаяв в белом мареве непонятной твари. Тающие мышцы оголили сизые внутренности, и по их биению было видно, что конь ещё жив и чувствует всё, что с ним происходит. Эльф позеленел и согнулся. А Снежок в несколько растянувшихся мгновений превратился в чистый скелет, словно пролежавший лет триста высоко в горах. Скелет повернул голову к костру, сделал шаг, покачнулся и рассыпался на отдельные косточки.
Эльф не в силах подняться стоял на четвереньках. Его тошнило, спазм шел за спазмом, заставляя бедолагу содрогаться всем телом. Самой арше тоже было не весело, хотя по сути ничего такого особенно и не произошло.
У орков самым смаком было есть еще живую лошадь. Аккуратными надрезами на боках сдиралась шкура и дальше воины клана по очереди срезали с еще живого животного мясо, тут же отправляя его себе в рот. Словами не описать какой это деликатес. Но вот эта сцена с гибелью эльфийского скакуна отчего-то аппетита не вызывала. Даже наоборот, будь желудок арши по слабже, она бы несомненно присоединилась к эльфу.
Наконец эльф немного успокоился. Его все еще трясло, но тошнить вроде перестало. Парень попытался встать, но в итоге просто сел на землю. Выглядел лесной рыцарь откровенно плохо: бледный весь, губы, как у покойника, глаза шальные, невидящие. По щекам катились крупные капли слез, но воин их, казалось, даже не замечал. Арша сама едва не дрожала, чувствуя, как от ее тела буквально валит пар. Она оглянулась.
Огоньки кружили по лесу, но пока не приближались. Зато морозило так, что скоро зуб на зуб попадать не будет. Одежда развешанная эльфом на просушку, оказалась вне круга и теперь поблескивала тонкой коркой льда, впрочем, как и все вокруг. Чистым остался лишь их пятачок. Веревка, словно невидимая стена, преграждала путь туману. «Но не холоду» - печально подумала СигРаш поежившись. Она то еще ничего, а вот тонкокожий эльф точно окоченеет.
Как не противно было, но надо было что-то делать. СигРаш даже знала что, но вот решиться все никак не могла. И дело было даже не в том, что эльф - враг. Просто самой хотелось забиться куда-нибудь поглубже в нору и чтобы рядом кто-нибудь надежный, сильный, за чью спину можно было спрятаться. А не трясущийся, как ягненок почуявший волков, эльф. И куда только его холеная спесь делась?
Арша обошла эльфа и села у лесного воина за спиной, кинув тоскливый взгляд на весящий на ветке плащ. И думать не стоило, чтобы выйти из круга. Преодолевая неожиданно накатившее чувство неправильности происходящего, СигРаш пододвинулась ближе широко разведя ноги. И еще секунду помедлив, обняла того мускулистыми руками, крепко прижав напряженную спину к своей обнаженной груди. Эльф не отреагировал, находясь в каком-то странном оцепенении.
Языки пламени медленно угасали, оставляя робкие алые отблески на почти прогоревших поленьях. А они таки сидели прижавшись друг к другу, словно любовники. Вот только потухшие глаза эльфа и болезненная бледность залегшая темным кругами под глазами орчанки рассеивали иллюзию уютной близости двух столь не похожих друг на друга существ. Как-то незаметно усталость взяла свое и голова СигРаш склонилась на плечо эльфа. А по краю веревочной преграды рыскали в бессильном голоде сотканные из тумана тени чудовищ, превращая реальность в мутный кошмар тревожного сна.

Рассветные лучи неторопливо отогревали неестественно безмолвный лес. Ни пения птиц, ни жужжащего гула мошкары. Казалось, даже ветер не смел нарушить этой давящей тишины. Но вот что-то ожило среди ветвей ели. Прыгнуло с ветки на ветку, качнув мохнатые еловые лапы, с которых тут же на землю обрушился дождь капель. Мелькнув парадным красным хохолком дятел отбил по желтоватой морщинистой коре бодрую дробь. Ему откликнулась резким криком сойка. Медленно лес оживал, оттаивая от ужаса ночи.
Солнечные блики скользили по резным листьям, затевая веселую чехарду средь дубовой кроны. И вот самый смелый из них перескочил на измученное лицо эльфа. Инграсиль сонно вздохнув дернулся от настырного внимания света лезущего в глаза. И с удивление обнаружил, что не может пошевелиться. Что-то массивное и тяжелое придавило его, сковывая движения. Еще не до конца очнувшись от темного кошмара, мучавшего его ночью Инграсиль не понимающе осмотрелся, с недоверчивой оторопью обнаруживая себя в кольце зеленоватых лап. Тварь все еще спала, притянув его к себе, словно ребенок игрушечного медвежонка, уютно пристроив на его плечо свою отвратительную клыкастую голову. Из уголка ее рта на его плечо стекала тонкой тягучей струйкой слюна. От этой идиллии эльфа едва не вывернуло еще раз. Инстинктивно Инграсиль попытался дернуть плечом, скинув с себя эту мерзость, но то лишь отозвалось покалывающей болью затекших и потерявших эластичность мышц.
Избранная, видимо потревоженная возней эльфа, сонно зевнула, обдав затхлым запахом из пасти пытающегося выбраться из ее объятий Инграсиля. «Только бы не проснулась!» Минутная слабость сковала эльфа не хуже какого-нибудь парализующего заклинания. Какой бездны, что б лапы ее мерзкие отсохли, она полезла к нему обниматься?
Воспоминания о прошедшей ночи отголоском пережитого зашевелились на дне памяти, услужливо вытаскивая отвратительные картины жуткой смерти Снежка. На душе стало совсем мутно. Вернув лицу подобающее высокородному надменное выражение, эльф брезгливо стряхнул руки орчихи и поднялся.
— Вставай, — холодно приказал он и направился к развешенной одежде.
Орчанка разве что не подскочила на месте, ошалело захлопав на эльфа своими сонными раскосыми глазками. В лицо твари полетела охапка её немногочисленных одеяний. — Одевайся, у нас мало времени.
Орчанка нахохлилась, исподлобья глянув на эльфа. Но молча взяла свою одежду и принялась натягивать еще мокрые штаны и грубую рубаху с какой-то варварской вышивкой. Инграсиль отвернулся, пытаясь собраться с мыслями, игнорируя неприятные ощущения от постепенно отходящего плеча. Хотелось потянутся, размять несчастные мышцы, но было отчего-то стыдно проявлять вот такую вот слабость. Это было не выносимо и даже солнце не могло развеять того глухого раздражения, что сейчас овладело Инграсилем.
Сняв с ветки свою рубашку он тоже принялся одеваться, стараясь не обращать внимание на неприятно липнущую к телу ткань. От одежды разило водорослями и рыбой, но разве это могло перебить ту орчью вонь, что казалось пропитала тут каждую травинку. Даже от него самого разило ей.
Обернувшись эльф с удивлением увидел обнюхивающую собственные ладони орчиху. Тварь морщилась и скалила клыки, а заметив, что он смотрит на нее, принялась тереть ладони о траву. Заметив, что он смотрит на нее передернула плечами и пояснила:
- Всю поляну ночью заблевал, остроухий. Теперь дышать нечем. Все эльфятиной провоняло!
Кровь мгновенно прилила к лицу, казалось еще мгновенье и Инграсиль не выдержав на хлынувших эмоций ударит тварь, посмевшую его так оскорбить. Но нет! Он просто отвернулся принимаясь собирать вещи. Даже думать было нечего пытаться развести огонь здесь. А значит надо было двигаться дальше в поисках более сухого места.
- Из-за тебя у нас теперь нет коня, - глухо сказал эльф, сквозь стиснутые зубы.
- Дурак, - отозвалась тварь вздернув подбородок. – Орки на лошадях не ездят!
Инграсиль едва сдержался, чтобы не вернуть орчанке ее эпитет. Единственное, что его сдержало: слишком это было глупо.
- Неблагодарная, - вместо этого с достоинством ответил он. - Снежок вынес тебя из реки.
Фыркнув орчанка пожала плечами, но глаза все же отвела, не выдержав обличающих слов первородного.
- Ты еще скажи, что он меня сам себе на спину посадил? – вновь огрызнулась тварь, но потом все же как-то примирительно продолжила. - Тут места нам самим едва хватило, с конем бы мы просто не поместились. А если бы он веревку сбил, нас бы тоже до костей обглодали. Лучше он, чем мы.
Инграсиль презрительно скривил губы: купить себе жизнь чужой – чего еще ждать от этой мрази? И все же где-то в глубине души он понимал - орчанка права. Хуже того, сложись ситуация, так что ему придется выбирать между ее жизнью и жизнью сородича или даже своей, он обязан не задумываясь пожертвовать всем ради спасая избранной.
Ноги сами собой понесли его в ту сторону, где нашел свой последний приют верный конь. Сочная травка подымалась едва ли не до колен, почти скрывая такие же белоснежные, как когда масть Снежка, кости. Отчего то они казались хрупкими, словно это и не кости некогда могучего жеребца. Инграсиль почти не отдавая себе отчета, наклонился и поднял лошадиный череп. Но тот рассыпался прахом прямо в его руках, обдав эльфа морозной свежестью и оттеснив на несколько мгновений даже запах зеленокожей твари. В уголках глаз блеснули слезы, покатившись по щекам крупными каплями. Тихо, чтобы не показать слабости перед орчихой, высокородный прощался с другом, ушедшим так внезапно и страшно. Жуткая обидная мысль тугой пружиной сжимала грудь, вставая комом в горле: он даже не сможет достойно похоронить друга.
Трава рядом с эльфом качнулась и на его сапог осторожно заползла маленькая юркая ящерица. Эльф нахмурился, украдкой смахивая слезы. Ящерка почуяв отголоски его движения, стремительно соскользнула на землю. Инграсиль обернулся:
- Ну ты, долго еще будешь копаться? – окликнул он сидящую в тени дуба избранную.





Глава вторая. Волчья яма
Глава третья. Долг и совесть
Глава четвертая. Хозяйка зазеркалья
Глава пятая. Ночной гость
Глава шестая. Славный город Манерлинг
Глава седьмая. Пир безумных

голоссарий

1. Арш – мужской род, единственное число - собственное название орков на их наречии. Арша – ж.р единственное число орчанка. Арши – множественное число.
2. гора Наттва’ара
3. лестница Неба – 13 ступенек вырезанных на вершине горы Наттва'ара заканчивающихся глубоким обрывом.
4. Врата Хаоса Юрлугат'тхар
5. Энья – священная звезда эльфийского народа. Самая яркая звезда.
6. Ласэдель – эльфийская столица.
7. Круг Огня – место ритуального сбора орчих шаманов.
8. Беллаш (Вьюга) – шаман клана Костяных волков.
9. Лагхар – орчий бог подземного огня, по совместительству олицетворение буйства стихии.
10. Ругх’дух – тени голодных псов хаоса
11. Суруг-тай – орчьи наемники. Воины без клана, продающие свои мечи всем кто захочет их нанять вплоть до людей.
12. Аурлин – священные эльфийские деревья.
13. Резки – резные или нарисованные знаки-метки бытующие в среде наемников и воров.