Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
В Уставе черным по белому сказано: рано или поздно любой мастер получает Заказ. Настал этот день и для меня. Заказчику было лет шесть. Он сидел, положив подбородок на прилавок, и наблюдал, как "Венксинг" копирует ключ от гаража. Мама Заказчика в сторонке щебетала по сотовому. - А вы любой ключик можете сделать? - спросил Заказчик, разглядывая стойку с болванками. - Любой, - подтвердил я. - И такой, чтобы попасть в детство? читать дальше Руки мои дрогнули, и "Венксинг" умолк. - Зачем тебе такой ключ? - спросил я. - Разве ты и так не ребенок? А сам принялся лихорадочно припоминать, есть ли в Уставе ограничения на возраст Заказчика. В голову приходил только маленький Вольфганг Амадей и ключ к музыке, сделанный зальцбургским мастером Крейцером. Но тот ключ заказывал отец Вольфганга... - Это для бабы Кати, - сказал мальчик. - Она все вспоминает, как была маленькая. Даже плачет иногда. Вот если бы она могла снова туда попасть! - Понятно, - сказал я. - Что же, такой ключ сделать можно, - я молил Бога об одном: чтобы мама Заказчика продолжала болтать по телефону. - Если хочешь, могу попробовать. То есть, если хотите... сударь. Вот елки-палки. Устав предписывает обращаться к Заказчику с величайшим почтением, но как почтительно обратиться к ребенку? "Отрок"? "Юноша"? "Ваше благородие"? - Меня Дима зовут, - уточнил Заказчик. - Хочу. А что для этого нужно? - Нужен бабушкин портрет. Например, фотография. Сможешь принести? Завтра? - А мы завтра сюда не придем. Я совсем упустил из виду, что в таком нежном возрасте Заказчик не пользуется свободой передвижений. - Долго еще? - Мама мальчика отключила сотовый и подошла к прилавку. - Знаете, девушка, - понес я ахинею, от которой у любого слесаря завяли бы уши, - у меня для вашего ключа только китайские болванки, завтра подвезут немецкие, они лучше. Может, зайдете завтра? Я вам скидку сделаю, пятьдесят процентов! Я отдал бы годовую выручку, лишь бы она согласилась.
Наш инструктор по высшему скобяному делу Куваев начинал уроки так: "Клепать ключи может каждый болван. А Заказ требует телесной и моральной подготовки". Придя домой, я стал готовиться. Во-первых, вынес упаковку пива на лестничную клетку, с глаз долой. Употреблять спиртные напитки во время работы над Заказом строжайше запрещено с момента его получения. Во-вторых, я побрился. И, наконец, мысленно повторил матчасть, хоть это и бесполезно. Техника изготовления Заказа проста как пробка. Основные трудности, по словам стариков, поджидают на практике. Толковее старики объяснить не могут, разводят руками: сами, мол, увидите. По большому счету, это справедливо. Если бы высшее скобяное дело легко объяснялось, им бы полстраны занялось, и жили бы мы все припеваючи. Ведь Пенсия скобяных дел мастера - это мечта, а не Пенсия. Всего в жизни выполняешь три Заказа (в какой момент они на тебя свалятся, это уж как повезет). Получаешь за них Оплату. Меняешь ее на Пенсию и живешь безбедно. То есть, действительно безбедно. Пенсия обеспечивает железное здоровье и мирное, благополучное житье-бытье. Без яхт и казино, конечно, - излишествовать запрещено Уставом. Но вот, например, у Льва Сергеича в дачном поселке пожар был, все сгорело, а его дом уцелел. Чем такой расклад хуже миллионов? Можно Пенсию и не брать, а взамен оставить себе Оплату. Такое тоже бывает. Все зависит от Оплаты. Насчет нее правило одно - Заказчик платит, чем хочет. Как уж так получается, не знаю, но соответствует такая оплата... в общем, соответствует. Куваев одному писателю сделал ключ от "кладовой сюжетов" (Бог его знает, что это такое, но так это писатель называл). Тот ему в качестве Оплаты подписал книгу: "Б. Куваеву - всех благ". Так Куваев с тех пор и зажил. И здоровье есть, и бабки, даже Пенсия не нужна. Но моральная подготовка в таких условиях осуществляется со скрипом, ибо неизвестно, к чему, собственно, готовиться. Запугав себя провалом Заказа и санкциями в случае нарушения Устава, я лег спать. Засыпая, волновался: придет ли завтра Дима?
Дима пришел. Довольный. С порога замахал листом бумаги. - Вот! Это был рисунок цветными карандашами. Сперва я не понял, что на нем изображено. Судя по всему, человек. Круглая голова, синие точки-глаза, рот закорючкой. Балахон, закрашенный разными цветами. Гигантские, как у клоуна, черные ботинки. На растопыренных пальцах-черточках висел не то портфель, не то большая сумка. - Это она, - пояснил Дима. - Баба Катя. - И добавил виновато: - Фотографию мне не разрешили взять. - Вы его прямо околдовали, - заметила Димина мама. - Пришел вчера домой, сразу за карандаши: "Это для дяди из ключиковой палатки". - Э-э... благодарю вас, сударь, - сказал я Заказчику. - Приходите теперь через две недели, посмотрим, что получится. На что Дима ободряюще подмигнул.
"Ох, и лопухнусь я с этим Заказом", - тоскливо думал я. Ну да ладно, работали же как-то люди до изобретения фотоаппарата. Вот и мы будем считывать биографию бабы Кати с этого так называемого портрета, да простит меня Заказчик за непочтение. Может, что-нибудь все-таки считается? неохота первый Заказ запороть... Для считывания принято использовать "чужой", не слесарный, инструментарий, причем обязательно списанный. Чтобы для своего дела был не годен, для нашего же - в самый раз. В свое время я нашел на свалке допотопную пишущую машинку, переконструировал для считывания, но еще ни разу не использовал. Я медленно провернул Димин рисунок через вал машинки. Вытер пот. Вставил чистый лист бумаги. И чуть не упал, когда машинка вздрогнула и клавиши бодро заприседали сами по себе: "Быстрова Екатерина Сергеевна, род. 7 марта 1938 года в пос. Болшево Московской области..." Бумага прокручивалась быстро, я еле успел вставлять листы. Где училась, за кого вышла замуж, что ест на завтрак... Видно, сударь мой Дима, его благородие, бабку свою (точнее, прабабку, судя по году рождения) с натуры рисовал, может, даже позировать заставил. А живые глаза в сто раз круче объектива; материал получается высшего класса, наплевать, что голова на рисунке - как пивной котел! Через час я сидел в электричке до Болшево. Через три - разговаривал с тамошними стариками. Обдирал кору с вековых деревьев. С усердием криминалиста скреб скальпелем все, что могло остаться в поселке с тридцать восьмого года - шоссе, камни, дома. Потом вернулся в Москву. Носился по распечатанным машинкой адресам. Разглядывал в музеях конфетные обертки конца тридцатых. И уже собирался возвращаться в мастерскую, когда в одном из музеев наткнулся на шаблонную военную экспозицию с похоронками и помятыми котелками. Наткнулся - и обмер. Как бы Димина бабушка ни тосковала по детству, вряд ли ее тянет в сорок первый. Голод, бомбежки, немцы подступают... Вот тебе и практика, ежкин кот. Еще немного, и запорол бы я Заказ! И снова электричка и беготня по городу, на этот раз с экскурсоводом: - Девушка, покажите, пожалуйста, здания, построенные в сорок пятом году...
На этот раз Заказчик пришел с бабушкой. Я ее узнал по хозяйственной сумке. - Баб, вот этот дядя! Старушка поглядывала на меня настороженно. Ничего, я бы так же глядел, если бы моему правнуку забивал на рынке стрелки незнакомый слесарь. - Вот Ваш ключ, сударь. Я положил Заказ на прилавок. Длинный, с волнистой бородкой, тронутой медной зеленью. Новый и старый одновременно. Сплавленный из металла, памяти и пыли вперемешку с искрошенным в муку Диминым рисунком. Выточенный на новеньком "Венксинге" под песни сорок пятого. - Баб, смотри! Это ключик от детства. Правда! Старушка надела очки и склонилась над прилавком. Она так долго не разгибалась, что я за нее испугался. Потом подняла на меня растерянные глаза, синие, точь-в-точь как на Димином рисунке. Их я испугался еще больше. - Вы знаете, от чего этот ключ? - сказала она тихо. - От нашей коммуналки на улице Горького. Вот зазубрина - мы с братом клад искали, ковыряли ключом штукатурку. И пятнышко то же... - Это не тот ключ, - сказал я. - Это... ну, вроде копии. Вам нужно только хорошенько представить себе ту дверь, вставить ключ и повернуть. - И я попаду туда? В детство? Я кивнул. - Вы хотите сказать, там все еще живы? На меня навалилась такая тяжесть, что я налег локтями на прилавок. Как будто мне на спину взгромоздили бабы-катину жизнь, и не постепенно, год за годом, а сразу, одной здоровой чушкой. А женщина спрашивала доверчиво: - Как же я этих оставлю? Дочку, внучек, Диму? - Баб, а ты ненадолго! - закричал неунывающий Дима. - Поиграешь немножко - и домой. По Уставу, я должен был ее "проконсультировать по любым вопросам, связанным с Заказом". Но как по таким вопросам... консультировать? - Екатерина Сергеевна, - произнес я беспомощно, - Вы не обязаны сейчас же использовать ключ. Можете вообще его не использовать, можете - потом. Когда захотите. Она задумалась. - Например, в тот день, когда я не вспомню, как зовут Диму? - Например, тогда, - еле выговорил я. - Вот спасибо Вам, - сказала Екатерина Сергеевна. И тяжесть свалилась с меня, испарилась. Вместо нее возникло приятное, острое, как шабер, предвкушение чуда. Заказ выполнен, пришло время Оплаты. - Спасибо скажите Диме, - сказал я. - А мне полагается плата за работу. Чем платить будете, сударь? - А чем надо? - спросил Дима. - Чем изволите, - ответил я по Уставу. - Тогда щас, - и Дима полез в бабушкину сумку. Оттуда он извлек упаковку мыла на три куска, отодрал один и, сияя, протянул мне. - Теперь вы можете помыть руки! Они у вас совсем черные! - Дима, что ты! - вмешалась Екатерина Сергеевна, - Надо человека по-хорошему отблагодарить, а ты... - Годится, - прервал я ее. - Благодарю Вас, сударь. Они ушли домой, Дима - держась за бабушкину сумку, Екатерина Сергеевна - нащупывая шершавый ключик в кармане пальто. А я держал на ладони кусок мыла. Что оно смоет с меня? Грязь? Болезни? Может быть, грехи? Узнаю сегодня вечером.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Продала шпагу. Вчера через такие тернии шла, ели покупательницу отыскала. Думала уже плюнуть и ехать домой, нет, нашлась таки. Но все равно дико жалко было расставаться с железкой. Ща вот сижу хандрю.
Методом перебора открыла приключения Гаррета. Первая книга вроде начинается весьма близко к моему состоянию. Посмотрим что будет дальше.
А вообще решила тут лиса: на фиг шитье, ща закуплю ченить девкам или Ульву.
Все что мне нравиться это шмотки от Иплов, в которых любой из моих тупо утонет Чу если и буду когда-нить собирать гибрида - надо будет его брать на ипло теле или типо него. Мне не нравятся их головы, точнее не так. Мне нравятся их куклы, но не у себя. Или даже так: их наряды мне нравятся куда больше, чем куклы. Вот.
А вот на Ульва мне вообще ничего не нравиться. Все не то. Но вообще надо закупить материала. И начинать шить. Или хотя бы просто начать шить из того что есть, штаны и рубашку Язику могу органивовать... Как раз мона будет опробовать методичку Асано.
Вот только ... в реале возникли проблемы. Впрочем, зачем их сюда тащить и без того тяжко.
Гримма вот жосмотрела под конец ваще ацтой. А начало было так бодренько. Зато вышла новая серия "Однажды в сказке" - сие есть гуд.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
А-ааа! Етить налево! Зла, очень зла! На работе завал, по жизни завал, все как в бледере крутится перемешивается в кашу. Вроде успеваю, но нервов. Нервов уносит. Спокойствия мне!
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Чет меня опять накрывает на тему кривости рук. Да-да, знаю, что не все так плохо. Но меня опять мучает - а я ничего не могу придумать - все убого. Впрочем наверное - это погода. Так как вечером накрыло все плохо вообще, все печально вообще. Осталось только порыдать при луне Надо найти новую книгу. А то старые уже зачитаны - лучшее лекарство от этой напасти.
Друзья, как я и грозилась, запускаю хэллоуинскую лотерею =) Разыгрываются сладости из Пекарни
ПравилаПравила 1. Сделать репост этой записи, не изменяя и не убирая под кат содержимое. 2. Отметиться в комментариях к этому посту с ссылкой на репост (дневник должен быть открытым). 3. Дождаться розыгрыша, который состоится 01.10.2015, и не удалять репост до окончания. 4. Если вы выиграли, написать мне свой адрес и ждать посылку. Победителя выберу с помощью ресурса random.org Моим ПЧ быть не обязательно. Отправляю по СНГ за свой счет.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Сегодня вот скатались в Царицыно. Осмотреть все толком, конечно, не получилось. Так прошлись немножко, пофоткались немного и до дому. Зато Язика выгулила немножко.
Рассказ о Царицынском лесе из книги Алексея Приймы "Реальность неведомого".
Читать дальше о тайнах и аномалиях Царицыно и смотреть фоточки с ЯзикомДеревня Баженовка была заложена весной 1773 года по предписанию архитектора Василия Баженова. Быстро и споро ее отстроили на пустом месте крепостные крестьяне — те самые, что под руководством Баженова начали возводить царскую резиденцию на холмах над озером. Деревню они построили сами для себя — надо же было где-то жить возле новостройки.
Дворцовый комплекс, возводимый ими, рос как на дрожжах... Однако спустя какое-то время на его территории стали происходить странные события.
К примеру, средь бела дня загадочно исчезла одна крестьянка. На окраине леса — над оврагом — кучно рос плотный кустарник. Женщина вошла по малой нужде в кусты на глазах группы свидетелей и сгинула. Поиски пропавшей, тотчас же организованные жителями деревни, ни к чему не привели.
Усматривается параллель: русская пенсионерка Степанова, английская пенсионерка Вильсон, безымянная крепостная крестьянка, жившая в XVIII веке... Все они исчезли на ровном месте, точно в землю провалившись.
Странные события в Царицынском лесу исчезновением той крестьянки, впрочем, не исчерпываются. Возводившие дворец крестьяне изредка встречали в окрестностях новостройки — конкретнее, в районе оврага, рядом с которым пропала женщина, — каких-то мохнатых зверьков. Происходило это, как правило, в ночную пору. Иные из очевидцев утверждали, что разглядели быстро бегающих зверьков достаточно хорошо. По их словам, это были... низкорослые карлики вполне человеческого обличья, вот разве что поросшие с ног до головы короткой густой шерстью.
Нечисть водится под мостом.
В ходе строительства дворцового комплекса возводились попутно разнообразные мелкие сооружения в его окрестностях. Лес и берега прудов преобразовывались в парковую зону с беседками, купальнями, декоративными мостиками. Два таких декоративных мостика были перекинуты дугами через упомянутый овраг. Сложенные из кирпича, они были декорированы глыбами почти неотесанного песчаника.
Таинственные низкорослые волосатые карлики наблюдались в Царицынском лесу почему-то в основном именно-таки возле двух этих декоративных мостиков.
Когда в кустах рядом с оврагом и с мостиками, к тому времени уже отстроенными над оврагом, растворилась в воздухе женщина, крестьяне потеряли всякое терпение. Карлики и раньше вызывали у них страх и раздражение. Но теперь, когда нечистая сила в облике этих карликов перешла от мирного сосуществования к активным боевым действиям — выкрала, как решили однозначно крестьяне, их землячку, женщину... Нет, такого дальше нельзя терпеть!
Мужики вооружились вилами, косами и топорами и отправились толпою на охоту в лес. Несмотря на самые интенсивные поиски, ни в овраге, ни в лесу так и не были обнаружены норы, в которых, по предположениям охотников, должны были жить те мохнатые человечки. Легенда далее повествует: слухи о появлении нечистой силы в Царицынском лесу докатились каким-то образом до Петербурга. И вскоре прибыл оттуда в Баженовку некий инспектор, причем якобы с секретной бумагой под мышкой, подписанной императрицей.
Гость взялся за дело круто. Но крестьяне, моченными в рассоле вениками стегаемые, упорно стояли на своем. Нечистая, мол, сила, демоны волосатые... Инспектор отправил в Петербург депешу — сильно подозреваю, ту самую, о которой упоминал в своем рассказе историк Николаев. После отправки депеши прошло несколько дней.
И вот однажды поздним вечером инспектор, все еще не покинувший Баженовку — дожидавшийся монаршей реакции на свое послание, направился побродить, погулять по лесу. Что или кого конкретно он там увидел, с чем или с кем повстречался — покрыто мраком. Он не докладывал о том местным крестьянам. Однако диким дурным голосом кричал человек, когда, не разбирая дороги, бежал по лугу от леса к деревне.
Несмотря на поздний час, кони были заложены в карету тут же, и высокий гость, лицом зеленый от страха, исчез в ночи. Любопытная историческая подробность: императрица прибыла в Царицыно спустя неполный месяц после поспешного бегства ее эмиссара. В сопровождении отряда вооруженных до зубов гренадеров, сообщается в легенде, она долго бродила по лесу, словно бы вынюхивала что-то там.
Побывала Екатерина и возле декоративных мостиков, перекинутых через овраг. Затем вернулась ко дворцу, и тут же, как удар хлыста, прозвучала историческая фраза: «Срыть сии казематы!»
Поросшие шерстью карлики, повествуется в легенде далее, продолжали попадаться на глаза людям в том лесу и в последующие десятилетия, столетия. Происходило это, однако, значительно реже, нежели в годы строительства дворца. Ну, словно бы поуспокоились, поунялись волосатые демоны сразу же вслед за тем, как удалось им своими выходками помешать окончанию строительства. Великая масса людей крутилась на новостройке, шум стоял, надо думать, немалый. Да и отстроенный до конца дворец — взглянем на него глазами демонов — обещал быть объектом опять-таки немалого шума... Такое соседство заведомо демонов, допустим, не устраивало. Вот они и сотворили все, что только смогли, дабы люди сами, собственными руками свернули строительные работы. Что люди и сделали.
С этого момента волосатые монстры почти перестали попадаться на глаза людям в Царицынском лесу. Как с чувством молвила в беседе со мной одна из старожилок Баженовки:
— Затаились, поганые!
По словам этой женщины, ее мать лично столкнулась как-то раз с мохнатыми человечками лицом к лицу. Это случилось накануне Первой мировой войны.
Пасмурным вечером крестьянка переходила один из декоративных мостиков в овраге, как вдруг из-под него выскочили два волосатых существа ростом с собаку. И замерли, глядя на женщину. Они стояли на земле не сутулясь, на задних конечностях — ну, совсем как люди. Передние же конечности свободно свисали вдоль тела — снова-таки совсем как у людей. Женщина громко ахнула, и уроды, как бы вспугнутые ее вскриком, нырнули под мостик.
Пересказывая мне воспоминания своей матери, ныне покойной, пожилая старожилка Баженовки, всплеснув руками, с чувством молвила:
— А волосатенькие да страшненькие были они — просто жуть! Маманя моя, когда про них вспоминала, вся аж тряслась, болезная! И еще одна прелюбопытнейшая деталька: по словам местных Жителей, в конце 30-х либо в самом начале 40-х годов нашего столетия на лугу возле леса, то есть недалеко от того самого оврага с мостиками, дважды появлялись... круги в траве.
По словам старожилов деревни Баженовки, ежегодно — примерно два или три раза в течение каждого года — в Царицынском лесу уже в наши дни поднималась по ночам... ну, скажем так, какая-то суета, возня. Шло там какое-то шевеление. Явственно была слышна беготня неких неведомых существ. Когда же утром озадаченные жители Баженовки с опаской и вместе с тем с любопытством отправлялись в лес, дабы поискать там следы того ночного переполоха, то никаких следов не находили. Подчеркну, даже в зимнюю пору! Снежный наст между деревьями оказывался нетронутым, не было на нем отпечатков, к примеру, подошв от ботинок или голых ступней. Всюду, куда взгляд ни кинь, снег лежал ровным непотревоженным слоем.
Ровным слоем лежал он и под двумя декоративными мостиками, перекинутыми через овраг...
Пришла пора описать этот овраг и эти мостики. От станции «Орехово» Московского метрополитена до оврага и до мостиков рукой подать. Станция расположена в живописном месте — на обширном лугу перед лесом.
Овраг начинается почти прямо на краю того леса, отороченного полосой негустого кустарника. За кустами земля в лесу как бы разламывается, треснув точно спелый арбуз, оседая вниз оврагом. Широченная трещина в ней тянется глубоким разломом на десятки метров, теряясь среди вековечных деревьев. Под их кронами, склоненными над оврагом, виднеются декоративные мостики, перекинутые через этот овраг.
Дугами выгнутые, они расположены на расстоянии приблизительно 100 метров друг от друга. Причем они как бы полуутоплены в овраге, а не перекидываются с одного его верхнего края на другой. Декоративные игрушки, мостики вонзают свои концы в середины противолежащих склонов.
Чтобы ступить на их игриво выгнутые спинки, надо сначала спуститься к ним, прошагав метров десять по крутому склону оврага. Двести лет тому назад по спускам бежали к мостикам изящные лесенки. Их останки скорее угадываются на откосах, нежели бросаются в глаза. Крутизна склонов оврага немалая. По такому скату автомобиль в принципе сумел бы, наверное, съехать на мост. А вот вытаскивать его оттуда пришлось бы с помощью лебедки: по столь крутому склону он сам не смог бы выехать вверх. Но это — в теории.
На практике же никакой автомобиль вообще не сумел бы приблизиться к оврагу, чтобы съехать на мостик, тот или иной. Дело в том, что аллеи в лесу, прорубленные двести лет назад к мостикам по указанию архитектора Баженова, негусто, но для автотранспорта совершенно непролазно заросли за минувшие годы деревьями, высокими и тонкими.
Отправившись однажды в конце ноября 1984 года на очередную прогулку по Царицынскому лесу, я вышел на склон оврага и оторопел, увидев, что с мостиков — с обоих! — исчезли перила, ограждавшие слева и справа проезжую часть на них. Куда они делись? Быстрым шагом направился я к ближайшему мостику и, взойдя на него, обнаружил, что перила валяются слева и справа от него на дне оврага. Та же картина наблюдалась и возле соседнего мостика.
На эти мостики, напомнил я сам себе, не въедешь на автомобиле. Но если не безумный автолюбитель, крушащий все и вся на своем пути, то кто же, спрашивается, опрокинул с мостиков, снес единым махом с них в овраг перила — тяжеленные, неподъемные?
Эти перила, вернее громоздкие ограждения, были сооружениями фундаментальными, ставившимися на века, как, впрочем, и Все, что ставилось Баженовым в пределах Царицынского дворцового комплекса... Однако вот они, валяются на дне оврага, состоящие из витиеватых решеток и пяти тумб — каждое.
Ранее — да буквально вчера или позавчера! — тумбы размещаюсь вдоль бровок мостиков на расстоянии полутора метров между ними. От тумбы к тумбе тянулась, сплетаясь в витиеватые узоры, железная решетка. Любая из тумб являла собой массивный, метровой высоты и полуметровой ширины, сборный блок, составленный из пяти кругляшей тесаного белого камня, насаженный на толстый металлический штырь. Нижний конец штыря был, само собой, надежно вцементирован в кладку моста.
Но сейчас короткие обломки штырей торчали из оснований белых раскиданных в овраге тумб, точно гнилые корни зубов. Какая непонятная свирепая сила выломала тумбы, вырвала, что называется, с мясом из мостовой кладки? Прошлась, словно бульдозером, по мостикам? Я пригляделся повнимательнее к ограждениям, валяющимся в овраге, и удивленно присвистнул, поднимая брови.
Тумбы, эти совершенно неподъемные болванки, лежали на дне оврага аккуратными рядами. Слева от мостика — один аккуратный ряд, справа — другой. Точь-в-точь то же самое — возле второго мостика. Как по линейке, вытянулись под мостами по глубокому дну оврага четыре идеально ровные решетчатые железные ленты, перемежавшиеся тумбами. Решетки, стягивающие тумбы в собственно ограждение, остались при падении на дно оврага целехонькими. Они нигде, даже на сантиметр, не прогнулись!
Я пялился на натуральное это чудо дивное, недоуменно чесал рукою в затылке и лихорадочно искал ответ на вопрос: что произошло здесь? Каким образом такое вообще могло произойти? Что за титанические хулиганы-тяжеловесы пошалили тут? И каким манером удалось им уронить ограждения с мостиков вниз с такою редкостною сноровкою, я бы даже сказал — с артистизмом? Ведь ясно было видно: все тумбы оказались сметенными с мостиков в овраг синхронно, одновременно. Впечатление было таким, будто некая грозная сила единым махом оторвала тяжеленнейшие эти перила от мостовой кладки. Поддерживаемые ею, перила как бы привзлетели над мостами и... И в плавном осторожном пируэте, дабы ни в коем случае не повредить железные ограды, сами вниз с мостов спрыгнули. Причем спрыгнули недавно!
Напоминаю, обнаружил я эти «самоспрыгнувшие перила» в Царицынском лесу в 1984 году — в самом конце ноября. Тогда на лугу , раскинувшемся перед Царицынским лесом, метрах в двухстах от оврага, завершалось строительство тоннеля метрополитена. Метростроевцы прокладывали линию подземки грамотно, культурно. Деревню Баженовку они снесли, конечно, вчистую, но вот раскинувшийся рядом с Баженовкой лес не тронули. Они в лесу вообще не появлялись, ибо прекрасно знали, что лес этот является государственной заповедной зоной. Я не обнаружил никаких следов пребывания метростроевцев с их экскаваторами, тракторами и тягачами в районе оврага и мостиков. Что же получается? С вертолета, что ли, обезумевшие пилоты трос с рельсом спускали и крушили им перила на мостах?!
...В романе Клиффорда Саймака «Заповедник гоблинов» обыгрывается тема некоего моста, под которым водится нечисть. Не вдаваясь в детали, скажу, что гоблины в романе обещают разрушить мост. Отправной точкой художественных фантазий Саймака послужили английские предания о маленьком народце холмов.
В русском фольклоре, как и в английском, тоже циркулируют из века в век и из сюжета в сюжет рассказы о леших, обитающих под мостами: «Там, где мост в лесу, обычно водятся лешие...» Во всех этих рассказах есть немаловажная черточка, деталь: когда люди начинают беспокоить леших — к примеру, открывают возле моста придорожный трактир, лешие тут же покидают насиженное ими, но потревоженное людьми место. Причем они, когда уходят, разносят мост в клочья или, по крайней мере, оставляют сильно поврежденным. По мосту прокатывается нечто вроде землетрясения, локализованного строго в одной-единственной точке — в месте нахождения этого самого моста.
Предположим, в таких рассказах есть рациональное зерно. Примем рассказы за рабочую гипотезу. И тогда странное аномальное явление — феномен неподъемных «самоспрыгнувших перил» — обретает объяснение, перестает быть неразгадываемой загадкой. Кто сбросил перила с мостиков? И, сбросив, разложил их по дну оврага аккуратными линиями? Те самые гномы, что поселились под мостиками сразу же после того, как мостики были отстроены в овраге; ну, понравились они гномам — и все тут.
Те самые, что однажды уже прервали, застопорили грандиозную новостройку в этих местах почти ровно двести лет тому назад-Те самые, у которых, видимо, пороху не хватило законсервировать куда более мощное строительство, оснащенное по последнему слову техники XX века, — прокладку линии метрополитена.
Вспомним легенду Царицынского леса. Почему не было завершено возведение царской резиденции? Какие силы помешали достроить дворец? Проходит двести лет, и вот на окраине тишайшего леса вновь появляются строители. Шум, гвалт, гам. Рычат экскаваторы, с ревом носятся туда-сюда рядом с лесом самосвалы.
Именно в это время некая сила уродует мосты над оврагом. Непонятным, совершенно фантастическим образом она сносит перила с них. То есть ведет себя так, как и положено вести, если верить легендам, нечистой силе, обитающей под мостами и всполошенной людьми.
В заключение хочу привести факт, известный лишь жителям нашего отдаленного окраинного московского района.
Новая линия метрополитена, ведущая из центра столицы в этот район, была торжественно, с великой помпой открыта спустя ровно месяц после того, как перила «спрыгнули» с мостов, — 31 декабря 1984 года. Ее торжественное открытие показали в тот же день вечером в новогодней программе по Всесоюзному телевидению. А на следующий день, ранним утром 1 января 1985 года, линию втихую, без всякой помпы прикрыли.
Случилось уникальнейшее в истории Московского метрополитена событие. Чрезвычайное происшествие высшего порядка под землей. Машинист электропоезда, мчавшегося в седьмом часу утра 1 января по подземке, с ужасом увидел, как прямо у него на глазах лопается стена тоннеля. Обошлось, к счастью, без человеческих жертв, но на авральный ремонт было затрачено более месяца. Произошла же авария... Вот в том-то и фокус! Она произошла в том отрезке тоннеля, который тянется непосредственно вдоль Царицынского леса.
Возникает вопрос — кстати, не такой уж и дикий, каким он может показаться на первый взгляд: не та же самая сила, что снесла перила с мостиков в лесу, поорудовала и здесь, в подземке? Однако, в отличие от мостиков, сила эта не сумела по-настоящему существенно повредить тоннель, построенный людьми, несмотря на все свои старания. Особо прочные железобетонные стены, монолитный фундамент... М-да, это вам, братцы гномы, не перилами с мостов швыряться.
Фольклорные первоисточники, повторяю, утверждают: если колонию маленьких человечков, живущих под мостами, начинают тревожить люди, гномы переселяются в другие места, оставляя позади себя разрушенные мосты. В Царицынском лесу мосты оказались-таки повреждены неведомой таинственной силой. А вскоре недалеко от тех мостиков лопнул тоннель подземки.
- Место это, бесспорно, обладает огромной энергетикой. Не хорошей и не плохой, просто другой, — считает Евгения Алехина, работающая в музее. — Мы здесь ощущаем себя словно в ином мире. Такими инопланетянами. Как Сталкер в «зоне» у Тарковского. Дар это или наказание — никто не знает.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Ну вот сегодня я имела честь посетить мою драгоценную фею. И ура-ура! Забрать Яшку домой. Правда по приезду домой Яшка гордо переименовался в Ульва. Ну что ж пусть будет так.
В общем лиса была в диком восторге от поездки в гости. Ей даже дали пощупать лили-кет. До сих пор маюсь с ними. То смотрю -ну что за ужас, не-не-не. А потом еще раз открываю и руки сами тянутся. И вроде даже купить себе подмывает. В общем беда у меня с лиликетом. По-моему я хочу себе такую даму, потому что эти странные пропорции меня притягивают.
о вечно прекрасном Увидев у inlove туфли и ботинки, щедро украшенные нутуральными (ну, с виду) зубами, блондинка как то вдруг вся внутренне содрогнулась и возжелала заесть сие малоаппетитное зрелище чем-нибудь прекрасным. Прекрасное попалось легко... и было окружено восхитительным флером тайны.
В конце девятнадцатого века имя Эмиля Пинга гремело в модных кругах так же громко, как имя Чарльза Уорта. Дом Пинга, открывшийся в 1860 году, был вторым (но не по величине и не по значению) столпом парижской моды, и в семидесятых-девяностых годах светская хроника на все лады рассказывала о том, чем Уорт и Пинга в очередной раз поразили мир. Американцы (точнее, американки) толпами приезжали в Париж закупать платья у самых блистательных кутюрье (правда, таможенные пошлины на эти туалеты были непомерно высоки, так что в Штатах то и дело разражались скандалы, заканчивающиеся распродажей конфискованных контрабандных платьев, пальто и аксессуаров). В отличие от Уорта, специализировавшегося на платьях, главным коньком Пинга были пальто, плащи и накидки. Может быть, этим и объясняется его странный уход в полное забвение? Творения Уорта смотрят на нас с сотен портретов светских красавиц конца девятнадцатого века, а роскошные пальто и накидки Эмиля Пинга пылятся себе в американских музеях. Пинга не оставил после себя достойного наследника, его модный дом прекратил существование практически сразу же после смерти кутюрье, и сегодня в сети даже не отыскать его портрета. Но зато можно вволю любоваться роскошными нарядами, в которых когда-то гуляли по улицам Бостона, Нью-Йорка и Чикаго жены и дочери миллионеров, способные позволить себе настоящий парижский шик во всем его гламурном блеске и красе.
Пелерина, 1891 г. Один из примеров восточных мотивов, часто использовавшихся Пинга в своих творениях
Летняя накидка, 1898 г.
Манто, 1885-1889 гг.
Жакет, 1885 г.
Абрикосовый вечерний плащ, 1885-1890 гг.
Абрикосовый плащ, вид сзади.
Манто в восточном стиле, 1891 г.
Манто, 1882 г.
Доломан, 1883-1890 гг.
Зимнее пальто, 1891 г.
Манто, 1888-1890 гг.
Жакет, 1890 г.
Дневной жакет, 1885-1890 гг.
Манто
Зимняя накидка, 1891 г.
Накидка, 1890 г.
Накидка
Пальто, 1879-1880 гг.
Для накидок Эмиля Пинга характерен длинный перед при укороченной спинке. Этот странный крой объясняется тем, что накидки носили поверх платьев с турнюрами, которые приобрели к девяностым годам устрашающие размеры. Особенность верхней одежды этого времени хорошо видна на снимках с сайта музея FIDM (Института моды, дизайна и мерчандайзинга).
Длинные, богато украшенные вышивкой и бисером полы этой накидки, сшитой в 1884-1887 гг., спускались на гладкий перед платья.
Вид сбоку наглядно демонстрирует разницу между короткой спинкой и передом.
Сзади все короче - и накидка, и украшающая ее бахрома.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Етить меня налево! Чувствую очередную потребность в новой кукле. Я хочу еще одного темного ельфа! В этот раз более взрослого, чем мой Язик. Язик по сути подросток-юноша только из академки, а теперь я хочу мужика! Черенького и злобного, а-дя Дайнин До'Урден. А ведь хотела светленького... и ваще человека...
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Уф. вчера до четырех утра дошивала костюм Язхара. Ну теперь он выглядит как-то так. Конечно, огрехов много. И если бы мой скилл был выше все было бы круче, но чем богаты тем и рады. Фотки получились не очень. Фотик все таки дурит. В полный рост ваще треш. Но в целом я довольна. Отчет о выставке будет позже.
Есть женщины, созданные для любви, и есть женщины, созданные для интриг. Уильям Теккерей
Правила: отмечаетесь в комментариях, и я даю вам персонажа с которым вы у меня ассоцируетесь. Затем 14 дней постите в своем дневнике в записи под заголовком "ни дня без" фото/кадры/арты с этим персонажем.
От SolarExalt мне достались: инари, кицунэ и их потомство, включая Сеймея.
Ну что ж ... РанееДень первый Начну я пожалуй с полулегендарного японского мистика, практиковавшего оммёдо — древнеяпонскую эзотерическую космологию — в середине периода Хэйан - Абэ-но Сэймэя. Если не ошибаюсь ходил слух будто сей товарищ сын кицунэ Кудзуноха и потому был наделен такой огромной магической силой. Легенд, баек и слухов про него несчетное множество. Лиса тоже приложила лапу к нему, не очень удачно. Но с байкой про Сэймэя я лазила на конкурс квайданов.
День второй Ну естественно продолжу я храмовыми стражами. Примечателен тот факт, что фигурки лисиц в одном храме никогда не похожи на изображения в другом храме. Прихожане приносят кицунэ рис и сакэ, таким образом делая приношения самой богине Инари.
День третий Ну а продолжу естественно самой Инари, которая может изображаться в образе как мужчины, так и женщины. Самые популярные образы Инари — молодая девушка, старик, нагруженный рисом, и андрогинный бодхисаттва. Ни один из этих взглядов не является единственно верным; пол божества варьирует в соответствии с местными традициями и личными верованиями. Из-за тесных ассоциаций с кицунэ Инари часто представляется людьми в образе лисы; однако, и синтоистские, и буддийские священники отрицают правильность таких представлений. Инари также может являться в облике змеи или дракона, а в одной из сказок она является злому человеку в образе гигантского паука — чтобы преподать тому урок. Важные символы Инари — лиса и драгоценный камень, исполняющий желания. Другие распространённые элементы изображений Инари и (иногда) её кицунэ — серп, связка или мешок риса, меч. Другая её принадлежность, хотя и малоизвестная, — хлыст, которым Инари могла сжигать крестьянские посевы риса.
Или
Ну так до кучи - фонтанчик симпатишный День четвертый
Устала лиса сильно, потому умных слов не будет, будет просто картинко: И я таки да! За раз просмотрела все аниме "Инари, лисы и волшебная любовь" - муть. Но милая, смотрела с удовольствием. Хотя "Инари в нашем доме" было круче. Пересмотреть что ли =)
День пятый
Кицунэ-но ёмэири - лисья свадьба. когда идёт дождь и светит солнце - "слепой дождик". Считается что в такую погоду можно увидеть таинственную процессию ярко освещенную факелами. Дойдя до определенного места она исчезает. А в городке Цугава, префектура Ниигата, в начале мая отмечают такой вот забавный праздник - Лисья свадьба. Сначала днём всем зрителям рисуют лисьи мордочки. Вечером свадебная процессия медленно шествует по улицам, потом лисы-молодожёны садятся в лодку и отплывают к горам. Эта традиция связана с легендой о паромщике и самурае (1741 г. Лисья свадьба). Легенда повествует, о том как однажды к паромщику обратился богато одетый самурай и рассказал, что сегодня дочь его хозяина выходит замуж и свадебную процессию надо переправить на другой берег реки. За эту службу самурай заплатил паромщику целый кобан (золотая овальная монета в период Эдо). Паромщик удивленный щедростью гостя с готовность согласился. И вот в полночь показалась процессия вся освещенная фонорями. Гости и невеста с женихом сели расселись по лодкам и отплыли. Но вскоре вся река погрузилась в такую тьму, что погасли даже огни свадебной процессии. А сами вдруг лодки исчезли так и не достигнув другого берега. Проснувшийся по утру паромщик так и не нашел своих лодок, а вместо золотой монеты обнаружил сухой лист.
День шестой Кицунэ-би - лисий огонь. Именно проделками лис японцы объясняют такое явление, как блуждающие огоньки. Существует несколько объяснений как возникает лисий огонь. Первая, если верить квайдену из сборника Иссё-ва (1811г), объясняет это явление дыханием лисицы, когда та прыгает и резвиться. В момент когда лиса выдыхает воздух и возникает огонь. Второй вариант рассказывает, что у лисиц имеется волшебный камень, небольшой, белый и круглый, с помощью него они и производят огонь. В «Кондзяку моногатари» есть история о лису отблагодарившей самурая за возвращение ей драгоценного шара, в которой благодарная лиса не только покинула тело женщины, в которую вселилась, но еще и спасла жизнь возвратившему камень.
День седьмой Маюсь с головной болью, потому просто картинко.
День восьмой На самом деле между лисами-оборотнями и лисами Инари есть существенная разница. Есть ногицунэ - дикие лисы оборотни и есть посланники Инари и их не стоит путать. Инари контролирует ногицунэ лишь отчасти и последние часто стремятся навредить людям, в то время посланницы Инари наоборот помогают.